Репортаж Базель 2009. Наф-Наф - спаситель
Очень хочется написать легкомысленный и бодрый репортаж о прошедшей Базельской выставке. Без намека на какое-либо подведение итогов или, что еще хлеще, обобщающих выводов и прогнозов
Очень хочется написать легкомысленный и бодрый репортаж о прошедшей Базельской выставке. Без намека на какое-либо подведение итогов или, что еще хлеще, обобщающих выводов и прогнозов. Просто о том, что было. Что будет — не знает никто.
Новый дом
Впрочем, так говорить – самим себя обманывать. Времена изменились, и прежнего Базеля уже не будет, это уж точно. Речь в данном случае идет о самом комплексе выставочных зданий Baselmesse, которые в следующем году существенно изменятся: сама выставка будет проведена чуть ли не в середине марта (во всяком случае, до католической Пасхи, которая наступит раньше, чем в этом году) — да, о хорошей погоде и освежающем пиве на берегах Рейна теперь точно придется забыть — после чего весь выставочный комплекс закроется на два года на глобальную реконструкцию.
Проект, получивший название «Базель 2012», будет выполнять швейцарское архитектурное бюро «Херцог и де Мерон». Суть реконструкции, стоимость которой составит порядка 250 миллионов франков, заключается в том, что полностью преобразится главный первый павильон, который станет трехэтажным. А располагающийся напротив него 3-й павильон (там выставляются производители комплектующих, запчастей, инструментов, станков и упаковок, и составившие им в этом году компанию «опальные» бренды Jacob & Co и Bedat станет 4-этажным.
В новом проекте эти два расположенных напротив друг друга выставочных здания свяжет надземный мост. Самое интересное, что после всех преобразований количество выставочной площади в итоге уменьшится (!) на 11 000 м2, однако по проекту архитекторов на этой площади можно будет разместить еще больше участников за счет более рациональной и компактной планировки. Что бы это значило?
Конец эпохи многоэтажных необычных по форме стендов, разглядывание которых в какой-то момент оказалось чуть ли не интереснее изучения новых коллекций часов? Ведь в новом многоэтажном комплексе Baselmesse целые этажи планируется выделить под площадки для проведения шоу, презентаций и других общественных мероприятий. Как бы то ни было, грядущая перестройка уже сейчас вызвала у многих участников соответствующее настроение: зачем нам рваться в главный первый павильон сейчас, где цена за стенд составляет около полумиллиона франков за неделю выставки? Не лучше ли пересидеть тревожные времена в скромном закутке и дождаться обновленного Базеля.
В результате для многих журналистов, заинтересованных в посещении ряда оригинальных брендов, а не только обязательной программы «Swatch Group, Patek, Rolex и компания», визит на выставку в какой-то момент обернулся шнырянием вокруг нее: как всегда отдельную презентацию устроила Time Avenue (с марками Marvin и Nina Ricci) в небольшом отеле на Клараштрассе рас- положились Hautlence, HD3 и Ladoire, как уже было сказано, собственную экспозицию с отдельным входом выбили себе в третьем «инструментальном» павильоне Jacob & Co и Bedat, и уж совсем ошеломляющий сюрприз ожидал каждого, у кого хватало любопытства и времени дойти до расположенной в парке напротив отеля Ramada «стекляшки», носящей гордое название Palace. Врочем, об этом расскажем позже, немного сохранив интригу для тех, кто там не был.
И новые обитатели
Надо признаться, многие опасались оттока участников и посетителей выставки, чего, к счастью, не произошло. Стенды не утра- тили былой роскоши. Corum представлял новинки на фоне панелей из редких пород дерева, Breitling не только завез в свой гигантский аквариуму же ставших привычными морских волков, но и разбавил их компанию миниатюрными акулами.
Даже те марки, чьи финансовые затруднения активно обсуждались в прессе, не подкачали: например, de Grisogono не только не отказался от своего стенда в Hall 1.1, торжественно открытого в прошлом году, но и представил новую вариацию Adorns Instrumento Occhio Ripetizione Minuti, оригинальную индикацию «интуитивно считываемой большой даты» в новой версии Instrumento Grande, показ которых сопровождался ежедневными прессланчами и ежевечерними коктейлями.
Такой лукуллов пир, правда, вызвал у многих желчные шутки о том, что чем скромнее себя видет компания на выставке, тем, значит, лучше у нее дела. К тому же посетители стенда de Grisogono не смогли не заметить грустной поволоки в глазах Фаваза Груози, когда речь заходила о его планах на будущее. Но главное, как уже было сказано выше: практически все участники выставки остались на своих местах. Более того, появилось несколько новых имен и не где-нибудь, а в самом престижном Первом зале. Новички все, правда, не совсем часовые бренды, что симптоматично. Достаточно перечислить имена, влившиеся в экспозицию первого павильона: Tiffany & Co, Boucheron, на втором этаже – Swarovski, Davidoff, Azzaro. Ювелирные и модные марки.
Да, теперь они тоже делают часы, много часов, и выставляют их рядом с Patek Phillippe, Breguet и Rolex. Первая важная перестановка коснулась непосредственно центрообразующего участника выставки Swatch Group: марка Tissot, кстати, не представившая принципиальных новинок, отделилась от общей экспозиции марок группы и приобрела собственный роскошный стенд, видимо, намекая на то, что именно ей и всему сегменту «миддлкласса» теперь отводится главная роль в стратегии развития группы.
На самой же площади Swatch Group, после освободившегося места Tissot произошли перестановки, и в результате всех посетителей встречал уже не Longines – первый угловой стенд был отдан новому приобретению швейцарского холдинга, ньюйоркскому дому Tiffany & Co, в котором Swatch Group с позапрошлого года владеет контрольным пакетом акций. Интересно, что в то время как с продажами ювелирных изделий у Tiffany дела идут все хуже и хуже, к Базелю марка при- готовила довольно интересную и разнообразную коллекцию часов. Если бы выставка в Базеле, как и прежде, проходила бы параллельно с женевским салоном SIHH, сравнение премьер Tiffany и нового про- екта Richemont Group часовой марки Ralph Laurent напрашивалось бы само собой.
Создается стойкое впечатление, что Tiffany не только местом на выставке, но и всей концепцией должна занять место Longines как символа «вечной элегантности», поскольку сама марка из Сен-Имье все больше внимания уделяет спортивным моделям и сложной механике. Так, одной из центральных премьер Longines на Базеле стал собственный калибр хронографа с колонным колесом. Для изящных же тоненьких часиков на каждый день лучше подходит имидж Tiffany, к тому же и образ героини фильма «Завтрак у Тиффани» в исполнении посланницы Longines Одри Хэпберн тут будет еще более кстати.
После 4летнего отсутствия парижский дом Boucheron вернулся в Базель, причем после того как основные фигуранты Вандома (за исключением тех, кто традиционно участвует в Женевской выставке) его покинули по причине дороговизны и в целом бессмысленности участия. Официально триумфальное возвращение марки объяснялось тем, что наконец-то она смогла занять достойное место в общей экспозиции: концерн PPR, которому принадлежит Boucheron, смог использовать освободившийся стенд Bedat & Co, незадолго до того проданной гонконгскому концерну. Boucheron просто ошеломил богатством новых коллекций.
Если раньше у марки было всего «полторы» модели (мужская и женская версии Ronde с характерной овальной цифровой разметкой), то сейчас старейший дом Вандома представил часы с подвижными секундами в виде бегающих точек и глазок у изображенных на циферблате зверей и рептилий и огромным количеством драгоценных камней. Запомнились лимитированная серия в 26 экземпляров с циферблатом из дерева и координатами Вандомской площади, лимитированная серия (по 8 экземпляров каждый) роскошных турбийонов, изготовленных на заказ у BNB, и уникальный экземпляр, целиком покрытый бриллиантами.
Интересно, что покупателей на этот piece unique пока еще не нашлось. Не этим ли объясняется неожиданный интерес Boucheron к активной рекламе своего часового направления. Ведь раньше все знали, что ювелиры Вандомской площади – Boucheron, Mauboussin, Chaumet, Tournaire – делают очень дорогие и сложные часы, но стараются это направление особенно не афишировать, работая в основном по индивидуальным заказам, чтобы сохранить ауру глубокой закрытости и эксклюзивно- сти. Стоит ли нам ждать в ближайшее время выхода «придворных марок шейхов» на большую арену? Не исключено. Тем более что даже главный производитель украшений из кристаллов в мире, эпоним эксклюзивной бижутерии Swarovski заявил о себе как о серьезной часовой марке.
На месте Chronoswiss, переместившего- ся на второй этаж, считавшийся когда-то заповедником необычного дизайна и главным генератором модных часовых трендов, а теперь год от года становящийся все более эклектичным, стенд этой марки засверкал огромными зеркальными панелями. На вопрос: «Зачем вам такая мощная и явно недешевая часовая презентация?» представители марки ответили, что раз уж они собрали, наконец, внушительную коллекцию часов, целых 45 разных моделей, то и представить ее надо с соответствующим размахом.
Заколдованный дворец
На второй день выставки по кулуарам пронесся слух: хотите сильно удивиться — посетите Palace. Многие журналисты и специалисты даже недоумевали, не зная толком, что это такое и где оно находится. Этот стеклянный павильон был открыт только в прошлом году рядом с павильоном 3 в парке, на месте располагавшегося там ранее «Цирка», огромного шатра, в котором часовые марки устраивали вечеринки и презентации. «Дворец», несмотря на свое гордое название, впечатление производил странное.
В прошлом году там даже не было подведено отопление и все посетители мерзли в куртках, столпившись у газовых горелок. Да и участники там были специфические: Casio, Paris Hilton, Kenzo, то есть в целом демократичные фэшн производители. Они же там и остались в этом году, правда, дополнившись, например, стендом мануфактуры Favre Leuba и очень забавной маркой Jack Isaak, позиционирующей себя как первую в мире мануфактуру Haute Horlogerie для детей.
Представляет эта мануфактура, правда, всего одну модель, голубую для мальчиков и розовую для девочек, оснащенную собственным калибром с подозрительно знакомым названием JI2824. Но чтобы попасть на настоящий пир духа, надо было забраться в самую глубь дворца. Там в небольшом зале, на карте, обозначенной таинственным названием Watch Manufacturers, буквально как в палатках на рынке, сидели и представляли свои модели: Ален Зильберштейн, Питер Спик-Марин, Баумгартнеры с маркой Urwerk.
Гостей на входе встречал Макс Бюссер со свом MB&F, чуть дальше расположилисьCabestan, Rudis Sylva с собственной запатентованной системой двойной балансспирали, Steinway & Sons, для которой в этом году Agenhor сделала оригинальный модуль «секундного метронома», и весьма рафинированная марка Fabrication de Montres Normandie, представившая роскошную модель в тонком 42-миллиметровом корпусе из золота с надписью fabrique en France и закрытым (!!!) турбийоном, на что ранее решились только Patek Philippe, Girard-Perregaux и Panerai.
Поистине для настоящего поклонника оригинальной часовой механики посещение этого бестиария оборачивалось праздником и отдыхом для ума. После него возвращаться в огромные мрачные холлы первого павильона, чтобы изучать новые идеи часовых грандов и пытаться вычленить из этого многообразия некие общие тенденции, было непросто.
Для поднятия тонуса
Всякий рассказ о выставке неизбежно приходит к описанию новинок, сенсаций и модных трендов. Впрочем, в этом номере тенденциям Базеля по традиции посвящен отдельный большой материал. Но надо обратить внимание: с каждым годом понятие «тренды» все более касается внешнего облика часов и выбора материалов, нежели, собственно механики и усложнений. Мода на последние, как это часто бывает, в первую очередь зависит от запуска того или иного калибра ЕТА.
Пару лет назад такой «горячей компликацией» была шкала GMT с центральной стрелкой, теперь же наступило время хронографов с колонным колесом и секторных индикаторов. Все обозреватели уже отмечали, что в часовой моде абсолютно воцарилась керамика, покрытие DLC и каучук, имитирующий приятную на ощупь поверхность soft-touch, характерную для телефонов и мобильных компьютеров.
Превалирует крупный размер корпусов для мужчин, в частности за счет визуального увеличения циферблата, в то время как в женских часах особым трендом можно считать возвращение к миниатюрным размерам до 22 миллиметров в диаметре.
Такие модели представили Chopard, Bvlgari и даже Hysek, чья миниатюрная Kilada смотрится особенно трогательно. Четкая ориентация на омолаживание и спортивность модельного ряда большинства марок привела к тому, что материалом из разряда must have стал титан, а уровень водонепроницаемости, о которой вообще стоит начинать говорить в приличном обществе, опустился до глубины 300 метров. Это касается моделей Omega (Ploprof), Ulysse Nardin (Diver Perpetual) и Edox (Ice Shark), Armand Nicolet (S05). А, например, Concord представил водонепроницаемую до 100 м версию Tourbillon Gravity в корпусе из титана в отличие от прошлогодней из белого золота.
Примечательно, что цена новой и предыдущей модели одинакова. Самым модным цветом в часах был и остается черный. Причем чем беспросветнее чернее, тем лучше: и это опять же относится скорее к требованиям молодой и активной аудитории, воспитанной на Hublot, под которую теперь подстраивают свои коллекции даже Breguet и Jaquet Droz.
Однако в отличие от прошлого года, когда основной была монохромная гамма, а главной «модной фишкой» можно было считать пару черно-белых часов в концепции «день- ночь», в этом году все деликатно добавили яркого цвета, из того что можно было причислить к позапрошлогодней моде на «красную стрелочку».
Как минимум один яркий элемент должен сейчас придавать живости даже самой мрачной и классической модели: будь то Grande Seconde от Jaquet Droz, у которой счетчики ретрограда обогатились синим, оранжевым и даже розовым ободками, реплика Monaco от TAG Heuer с оранжевой полоской на циферблате или Williams F1 от Oris, которому не столько амортизационной защищенности, сколько пикантности придает красная каучуковая прокладка корпуса, которая к тому же пахнет ванилью.
Разноцветные ленты пересекли циферблаты моделей Zenith, выпущенных в честь 40-летия калибра El Primero. А Hublot представил первые на рынке модели из разноцветной керамики. Вроде бы, ничего особенного, а настроение поднимает.
Цепная реакция
Но вернемся к механике. Тяжелое дело, начатое Николасом Хайеком, стало-таки приносить первые результаты: действительно священным Граалем часовых марок стало желание создать собственный калибр. Который, как минимум, был бы альтернативой ЕТА, а в идеале хоть в чем-то превосходил бы массовые калибры и отвечал бы индивидуальным целям производителей.
Мануфактурные автоматические хронографы представили Breitling и Seiko, простенький собственный автоматический механизм сделал Frederique Constant, что позволило ему, тем не менее, снизить стоимость часов и представить собственную модель с автоматическим механизмом по цене менее 2000 евро, а Carl F. Bucherer показал работающие часы с собственным калибром А1000. Теперь стало очевидно, что его преимущество не только в роторе, вращающемся по окружности механизма, но и в более продвинутой системе передач.
Интересно, что самые отчаянные мастера и марки видят перспективы не в традиционных колесных соединениях, а в системе цепных передач, которые с легкой руки концепта TAG Heuer год от года превращаются в символ новой часовой механики. Мне кажется, что ременные и цепные передачи смотрятся намного лучше и перспективнее, чем всеобщая «турбийонизация». Цепная передача лежит в основе усовершенствованного DeWitt турбиойона с дифференциалом и модулем постоянной силы: теперь вне зависимости от уровня заводной пружины на баланс с турбийоном поступает постоянный импульс, а дифференциал с вынесенной на циферблат, позволяет завести барабан буквально тремя-четырьмя вращениями заводной головки.
Кристоф Кларе не только придумал новый механизм хронографа, но и заставил DualTow (буквально переводится как «двойной буксир») «выгружать» часы и минуты на циферблат ленточным конвейером из резиновых гусениц. Тогда как для Opus 9, который для Harry Winston создали Эрик Жиру и Жан- Марк Видеррехт, имеет часовую и минутную индикацию в виде цепочек из настоящих бриллиантов с рубиновыми метками.
Если еще поставить в этот ряд вращающийся внутри корпуса механизм от Ritmo Myndo, огромный, просто рекордных размеров, турбийон от Rodolphe и, конечно же, самую нашумевшую модель выставки — С1 Quantum Gravity от Concord с трехмерным турбийоном, чья каретка удерживается на боку корпуса тончайшими тросами и трехмерным же жидким индикатором резерва хода, то очевидна новая тенденция часовых мастеров, которую можно было бы назвать build a movement, «строительство механизма». В этом случае конструирование часового двигателя более адекватно можно сравнить с конструированием двигателя автомобильного, когда движок подвешивают на опоры, дополнительные агрегаты пристраиваются к нему со всех сторон, а не насаживаются сверху на платину.
Домик Наф-Нафа
Под конец выставки попытки осмыслить состояние современной часовой индустрии приводили к раздвоению сознания. С одной стороны, слова «бюджетно», «экономно», «демократично» и «оптимально» звучали чуть ли не на каждом стенде, с объяснениями того, что же именно производители улучшили и модифицировали в своих новых моделях. Присказку о том, что «тысяча долларов – это большие деньги, а мы начали об этом забывать» можно назвать неофициальным символом новой часовой философии, которая как бритва Оккама обещает отсечь множество странных дизайнерских излишеств последних лет.
Наиболее характерно в этой новой парадигме смотрелся отпустивший бороду СЕО Zenith Тьерри Натаф, во время презентации новинок марки тщательно употреблявший термин «демократический» вместо прошлогоднего «аристократический». Да и резко приобретший классические черты модельный ряд Zenith подтверждал его слова. И между тем, сказать, что на Базеле не было роскоши и все решили затянуть пояса — значит сильно покривить душой. Предварительная цена на Concord С1 Quantum Gravity была заявлена порядка 700 тысяч франков, и на нее уже нашелся покупатель. А это вовсе не самые дорогие часы, поскольку не могли похвастаться блеском бриллиантов.
В то же время наблюдалась настоящая демонстрация ювелирных изделий на сотни и сотни тысяч долларов, ювелирные павильоны просто ломились от дорогостоящих и по-настоящему интересных украшений. Например, дом Prologue представил не только ошеломительную коллекцию сетов, посвященную четырем стихиям, но и милые «безделушки»: флакончики для духов, инкрустированные камнями. Стоимость такого флакончика около полусотни тысяч долларов.
На выставке этого года были показаны одни из самых, пожалуй, дорогих из всех бессмысленных изделий на сегодняшнем рынке: бриллиантовая брошь под названием Super Hello Kitty весом 569 граммов в виде котенка по цене в 125 000 евро (на шоу отпраздновали 35-летие этого творения), гигантская репродукция самых известных часов Gucci, выполненная из сусального золота и алмазов, а также эксклюзивная разработка Omega – золотые часы с механизмом из платины и циферблатом из колотых топазов. Но второй ювелирный павильон оставлял странное впечатление. На витринах стендов все было так красиво и радостно, а вокруг было так мало посетителей, что для них даже решили поставить прямо в лобби около диванов пепельницы, несмотря на официальный запрет на курение на выставке.
Ювелирная индустрия оказалась менее защищенной от мирового кризиса в первую очередь потому, что в ней ставка делалась на дизайн, вес камней и визуальную красоту, а не на силу бренда. И успех тех марок, которые сейчас чувствуют себя более-менее уверенно (и часовых здесь явно больше), в первую очередь объясняется тем, что последние десять лет они не кидались в эксперименты, а по кирпичику строили свой маленький и прочный домик Наф-Нафа — строили бренд.
И тут возникает сильное желание присесть на скамеечку в полупустом втором ювелирном павильоне, где есть пепельницы, закурить и задуматься о том, что стоит в часовом искусстве за брендом и является ли эта сила по сути своей смыслом этого искусства как такового. Обычно, когда посетителя на выставке в Базеле одолевали такие мысли, он садился на поезд и ехал на Женевский салон, где, отринув все суетное, погружался в идеальный мир, созданный FHH. В этом году сказка осталась в прошлом. А жизнь все равно продолжается.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №2-2009