Стефан Уркхарт. Omega
Инновации стали главным двигателем часового рынка в последние годы. И на фоне конкурентов, непрерывно предъявляющих миру все новые и новые конструкции и материалы, Omega иногда кажется слишком консервативной и неповоротливой
Инновации стали главным двигателем часового рынка в последние годы. И на фоне конкурентов, непрерывно предъявляющих миру все новые и новые конструкции и материалы, Omega иногда кажется слишком консервативной и неповоротливой.
Между тем, значительную часть изменений, вносимых в свои часы, марка из Билля просто не афиширует. Ее кредо – не фонтанирующие идеями концепты, а производство надежных высококачественных часов.
И именно за надежность и уверенность в продукте Omega выбирают такие разные клиенты, как Международный Олимпийский Комитет, НАСА, агент 007, коллекционеры часов и миллионы обычных покупателей по всему миру.
– В этом году ваша компания отмечает сразу два юбилея – десятилетие работы с коаксиальным спуском и 40-летие лунной программы. Какой из юбилеев более важен для вас?
– Оба юбилея важны и оба имеют одинаковую ценность, хотя и относятся к разным сторонам деятельности компании. На самом деле юбилеи важны, может, и не для всех покупателей Omega, а для определенной их части, прежде всего для коллекционеров и любителей часов, любителей истории. И еще они очень важны для магазинов, потому что такие события становятся центром нашей активности, в том числе рекламной.
– Два ваших юбилея совсем разные. Один, лунная программа, обращен в историю человечества и историю часов. А коаксиальный спуск, наоборот, смотрит в будущее...
– Естественно, для нас очень много значит коаксиальный спуск, потому что это наше основное отличие от других марок. Использование коаксиального спуска дает огромные преимущества часам и их владельцу, потому что механизм требует меньше обслуживания и гарантирует стабильную точную работу в течение очень долгого времени.
От нас же освоение коаксиального спуска потребовало нескольких лет колоссальной работы и колоссальных затрат. Но мы рады, что когда-то приняли решение развивать это направление, потому что довольны результатами. Мы переводим все больше и больше моделей на коаксиальный спуск. Сейчас уже доказано, что коаксиальный спуск – это не рекламный ход, а решение, реально существенно улучшающее характеристики часов.
– Когда мы встречались с вами 8 лет назад, вы говорили, что хотите перевести все механические часы Omega на коаксиальный спуск. Достигли ли вы этой цели?
– Да, все правильно. Мы продолжаем стремиться к этой цели и практически ее достигли. Например, в прошлом году было выпущено 350 000 часов с коаксиальным спуском. Это огромная цифра по меркам любой компании. Сейчас почти все механические часы Omega оснащены коаксиальным спуском. Исключение составляют совсем немногие модели, в которых использование нового спуска ограничено какими-то особыми факторами.
Например, мы по-прежнему используем обычный спуск в тех самых часах Omega, предназначенных для космической программы. Причина в том, что там очень жесткие требования по сертификации. Даже если мы захотим поменять один ничего не значащий винтик, нам придется с самого начала и по полной программе проходить цикл крайне сложных и дорогостоящих испытаний, которым подвергаются все изделия, закупаемые НАСА.
– Но в результате вы получите дополнительные плюсы…
– Не согласен. Наоборот, эта неизменность конструкции представляет собой дополнительную ценность для любителей часов. Ведь они могут приобрести точно такую же модель, в какой астронавты уже несколько десятилетий летают в Космос. Космические часы Omega – это же не просто прибор, это часть истории. Пошли бы вы смотреть на пирамиды, сделанные из современного железобетона?
Люди ценят историческую оригинальность той модели. Тем более, что она прекрасно зарекомендовала себя как качественный, надежный прибор. Часы не отказали ни в одном из полетов, надежно служат людям и в жизни. Вчера мы проводили пресс- конференцию по поводу 40-летия высадки на Луну, вы были там. Мы собрали полтора десятка человек, которые участвовали в программе: астронавтов, сотрудников центра управления в Хьюстоне. Многие из них до сих пор носят Omega, и это не рекламные контракты – это выбор людей.
– Планируете ли вы продавать механизм с коаксиальным спуском?
Ни в коем случае! Для нас механизм с коаксиальным спуском – это прежде всего инструмент идентификации марки. Это не та вещь, которую можно раздавать первому встречному. Именно благодаря ему наши часы становятся особыми, не похожими на другие. К тому же обычно компании продают свои разработки на сторону, когда у них возникают проблемы с деньгами, нужно окупать инвестиции. У нас нет проблем с деньгами, и мы не собираемся делиться с кем-либо своими технологиями.
– В последние годы некоторые компании – Patek Philippe, Ulysse Nardin, Girard- Perregaux, Audemars Piguet и другие – продемонстрировали собственные варианты спусков. Что вы думаете по этому поводу?
– Думаю, что это очень хорошо. Любое развитие это хорошо, и мы всегда с интересом изучаем опыт других компаний.
– Сегодня Omega – единственная компания, которая предлагает часы с особым спуском в ощутимых количествах. Не опасаетесь ли вы, что разработки других компаний понизят актуальность вашего предложения?
– Нет, не опасаемся. Представить концепт-модель совсем не то, что добиться внедрения этого концепта в серийное, индустриальное производство. Например, в прошлом году Patek Philippe показал модель с кремниевым спуском. Очень интересная разработка, в которую заложено много новых решений. Вы еще не были на стенде часов Patek Philippe? Не знаете, присутствуют ли там эти часы в этом году? Вот и я не знаю… Но это так, шутка. Чтобы было понятно, о чем я говорю, приведу одну цифру: промышленное освоение коаксиального спуска потребовало от нас 18 лет напряженной работы...
– Вы не ошиблись? Вы же представляли этот спуск в Москве 8 лет тому назад, в 2001 году...
– Нет, не ошибся. И вы не ослышались. В этом году мы отмечаем 10 лет работы с Джорджем Дэниелсом. Но он начал заниматься данным вопросом задолго до того, как пришел к нам. И в общей сложности на промышленное освоение этого спуска, на то, чтобы довести его до того уровня, который мы имеем сейчас, ушло действительно 18 лет. Вы знаете, что все остальные компании, с которыми он общался, оценили необходимый объем усилий и отказались.
У нас на освоение ушло 18 лет – притом что для развития этого направления были задействованы ресурсы не только Omega, но всей нашей группы. При всех колоссальных возможностях Swatch Group, равных которым нет ни у кого в часовой отрасли, потребовался вот такой срок! Не исключаю, что через 18, а может чуть раньше, лет через 15, ведь техника развивается все быстрее, мы увидим промышленные механизмы с новыми решениями.
– А как вы относитесь к другим технологиям? Сейчас все активнее используют кремний и другие материалы и технологии…
– Безусловно, это развитие часового дела, и это очень хорошо. Если есть решения, позволяющие сделать часы лучше, почему их не использовать? Мы используем отдельные элементы из кремния, но считаем, что кредо Omega – выпуск традиционных механических часов.
Покупателю важно знать, что в его часах работает, может быть, немного усовершенствованный, измененный, но все тот же живой механический калибр, сделанный в целом по тем же традициям и из тех же материалов, что и 100, 200, 300 лет назад. Поэтому мы не планируем масштабно применять новые материалы.
– Но вы же делаете спирали из кремния?
– Я рад, что вы обратили на это внимание. Мы делаем такие спирали, но не делаем из этого большого шума. Для нас использование спиралей из кремния – это способ повысить точность часов. За счет более легкого веса эта спираль меньше реагирует на удары и вибрацию. А особенности технологии позволяют сделать кремниевую спираль не постоянной толщины, как обычная, а со сложным профилем, и тем самым повысить изохронизм.
Все вместе помогает добиться хронометрической точности. И прежде всего мы стали устанавливать такие спирали в женские модели, где из-за малых размеров механизма обеспечить точность традиционными способами труднее. Для нас это не повод для рекламы, а просто одно из десятков усовершенствований, которым постоянно подвергаются наши часы.
Покупатели чаще всего даже не замечают такую работу – они просто знают, что, выбрав Omega, они купили хорошую вещь. Но делать культа из какого-то ново- го материала мы не собираемся. У нас слишком высокий уровень ответственности. В отличие от других компаний мы выпускаем много, очень много часов. Я уже называл цифры про коаксиальный спуск.
Вы можете экспериментировать с новой технологией в концепт-часах или в лимитированной серии. Но ставить неопробованную новинку, надежность которой пока не подтверждена многочисленными тестами, в серийные часы нельзя. Вообще сделать концепт очень просто. А вот чтобы довести его до индустриального уровня, требуются огромные усилия, инвестиции, время.
– Несколько лет назад Omega начала движение в топ-сегмент…
– Ну я бы не сказал что в топ, скорее просто – в сторону более дорогих часов…
– Достигли ли вы своих целей?
– Да, достигли. Средняя цена продажи часов Omega за последние пять лет выросла почти в три раза. Но хочу, чтобы меня правильно понимали. У нас не было и нет задачи продавать часы по запредельно высоким ценам. Мы предлагаем покупателю реальную ценность. Несмотря на то что цена Omega выросла достаточно сильно, они по-прежнему остаются доступными и даже оказываются дешевле по сравнению с тем, что предлагают другие марки.
Например, возьмем хронометр на моей руке. Это те самые «лунные часы». Часы, за которыми есть реальная история, связанная с прорывом человечества, наверное, с одним из самых больших и важных в истории цивилизации, с громадным научным и технологическим рывком. Это часы с уникальным механизмом, потому что их механизм один в один такой же, какой был в часах, летавших на Луну. Это высококачественный продукт, механический хронограф, лимитированная серия.
И при всем при этом он стоит менее 4000 долларов! Попробуйте найти на рынке что-нибудь хотя бы похожее. Более того, предполагаю, что в последние годы Omega теряла до половины выручки из-за того, что часы были слишком дешевые. Особенно это проявлялось как раз в таких странах, как Россия. Человек приходил в магазин и говорил: «хочу купить часы Джеймса Бонда» или какую-то другую из наших знаковых моделей. Но когда узнавал, что они стоят полторы-две тысячи евро, очень часто отказывался от покупки. Эта цена оказывалась гораздо ниже уровня его ожиданий за товар хорошего качества.
– Часы – это внешнее проявление отрасли под названием микромеханика, которая помимо часов производит многие другие вещи. Связана ли Omega с реальной космической программой?
– Omega производит часы, прежде всего часы и только часы. Я думаю, что при подготовке к новой лунной или марсианской экспедиции перед нами будут поставлены какие-то новые задачи и требования. И у нас есть все, чтобы с ними справиться. Но мы не фабрика по производству звездолетов, и напрямую с космосом не связаны. Хотя в составе Swatch Group мы работаем над проектом Solar Impulse HB-SIA – самолета на солнечных батареях, над некоторыми другими экологическими проектами.
Уже много лет Omega является хронометристом Олимпийских игр, вы знаете, что там требуются совершенно особые, уникальные технологии. Хронометраж спортивных соревнований– это наше ноу-хау. Те вещи, которые кажутся простыми на экране телевизора, требуют колоссальной подготовительной работы и совершенно особых технологий. Рискну предположить, что если, например, Omega и Swatch Group сейчас откажется от хронометрирования Олимпийских игр, никто не сможет нас заменить.
– А японские компании?
– Возможно. Но им будет очень не просто. Потому что за последние годы нами создано несколько новых решений и технологий, и ничего похожего у японских компаний, насколько мне известно, нет.
– В космосе и на Олимпиаде часы – это безотказный сверхточный прибор. А чем, по вашему мнению, являются часы в обычной жизни?
– Сколько людей – столько ответов на этот вопрос. Каждый человек приходит к своему выбору. Для кого-то это произведение искусства, элемент самоидентификации, предмет, позволяющий прикоснуться к истории, каким- то событиям в жизни человечества.
Разные наши модели в разной степени обладают всеми этими чертами. И мы всегда стараемся делать вещи, имеющие реальную ценность, закладываем в нашу продукцию много серьезных решений. Даже если покупатель этого не замечает, как в случае с той самой спиралью.
– В последние годы часы становятся все крупнее и дороже. Как вы думаете, что будет с ними происходить в дальнейшем?
– Думаю, что в ближайшие годы особых изменений не произойдет. В современном мире часы прочно закрепились как элемент самоидентификации, имиджа. А значит, маленькими они уже не будут, просто не смогут. Хотя и каких-то слишком больших размеров мы не увидим тоже. В целом, скорее всего они останутся такими, какие есть сейчас. Аналогично и с ценой: возможны различные движения, какие-то вещи будут чуть дороже, какие-то чуть дешевле. Но не думаю, что произойдут какие-то существенные изменения.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №3-2009