Янек Делешкевич: Искусство — в умении слушать
Для мануфактуры из Ле-Сентье 2016-й стал не только годом Reverso, но и годом художественных ремесел. Теперь все многочисленные декоративные мастерские — от эмальерной миниатюрной живописи до ювелирной отделки и гравировки — собраны в едином удобном пространстве, получившем название «ателье Metier Rares». О том, как это преобразование повлияло на текущие коллекции и на творческие планы Jaeger-LeCoultre, рассказал художественный директор мануфактуры Янек Делешкевич.
Представленный летом сет из трех моделей Homage to Metiers Rares, объединивший часовые усложнения и различные декоративные техники, это продолжение линии Hybris Artistica?
Не совсем. Hybris Artistica была законченной концепцией, фактически выставочной экспозицией, в которой мы демонстрировали художественную интерпретацию всех коллекций JaegerLeCoultre. В то время как сет Homage to Metiers Rares включает только три модели, и все из линии Master Grande Tradition: турбийон, минутный репетир, вечный календарь. Это не законченная единая коллекция, а скорее демонстрация для клиентов возможностей нашего нового объединенного ателье Metiers Rares, где теперь все декоративные мастерские собраны под одной крышей. Мы показываем, как украшение механизма и корпуса становится логичным дополнением конструкции самого калибра. Внешний вид и функциональность теперь объединены общим замыслом.
Master Grande Tradition a Repetition Minutes в серии Hommage a Metier Rares украшена миниатюрой, воссоздающей картинку Винсента Ван Гога «Звездное небо над Роной»
А раньше такого не было?
Раньше все-таки художественные линии существовали как бы особняком от основных коллекций мануфактуры. Как вы помните, это были специальные выпуски, посвященные каким-либо событиям или просто частные заказы. Теперь благодаря новому ателье мы можем больше внимания уделять декоративной отделке часов еще на стадии создания дизайна. Отталкиваться не от «украшения» уже готовых часов, а от интересной идеи. Например, мы заключили соглашение с музеем Рене Магритта в Брюсселе. Вы видели модель с трубкой, сейчас в разработке уже вторая модель с человекомяблоком. Также мы планируем большую серию, новую концепцию Cornette de Voyage, посвященную разным городам и странам.
Зимний вид на озеро Жу из Ле-Сентье, где уже 183 года работает мануфактура Jaeger-LeCoultre
В чем она заключается?
В том, что источником вдохновения для моделей станет архитектура, искусство, даже природа разных стран. Миссия Jaeger-LeCoultre не только в том, чтобы нести швейцарскую культуру в мир, но и чтобы впитывать и сохранять мировую культуру. У каждого народа есть что-то интересное, самобытное, что мы можем интерпретировать с помощью часовой эстетики. И это относится не только к русской культуре или, скажем, японской, но в разных странах Европы можно найти много интересного и вдохновляющего.
Reverso One Duetto Moon сами послужили источником вдохновения для картин Кэти Роджерс
Кстати, как получилось, что вы начали сотрудничать именно с музеем Магритта?
Благодаря нашему отделу маркетинга в Бенилюксе. Они еще пять лет назад начали переговоры с директором музея в Брюсселе, и, наконец, это завершилось подписанием долгосрочного сотрудничества.
Я понимаю, почему вы обращаетесь к живописи и архитектуре. Но, скажите, зачем Jaeger-LeCoultre создал отдельную серию Reverso вместе с Кристианом Лабутеном? Неужели у ваших собственных дизайнеров не хватило фантазии выбрать яркий цвет для ремешков и циферблатов?
Не волнуйтесь (смеется). У нас все в порядке с фантазией. Кристиан Лабутен отлично разбирается в моде и делает прекрасные туфли, но он не является часовым дизайнером. Он не сделал для нас часы, а просто принес в них дух высокой моды. Мы долго обсуждали с Кристианом цветовую гамму и материалы, мы настроились на его советы и вкус и, наконец, мы вместе выбрали несколько финальных вариантов.
Reverso One Duetto Moon by Katie Rodgers
Вы планируете еще приглашать к сотрудничеству каких-то известных дизайнеров или модельеров?
Пока таких планов нет. Но все возможно. Я бы хотел подчеркнуть, что мы никогда не приглашаем дизайнеров со стороны, чтобы создавать новые коллекции. Скорее, это сотрудничество разумов. Такие креативные люди, как Кристиан Лабутен или Марк Рейхман из Aston Martin, помогают нам найти свежий взгляд, новый источник вдохновения. Но часы мы создаем сами.
Мануфактура Jaeger-LeCoultre и раньше выполняла много персональных заказов: с гравировкой, инкрустацией, эмальерной миниатюрой. Теперь же с открытием нового ателье Metier Rares кажется, что вы еще больше акцентируете внимание на индивидуальной работе с клиентами…
И что тут удивительного? Люди все больше хотят выделяться, хотят персонального отношения, даже приобретая серийные часы. Например, в коллекции Reverso этого года мы сделали сразу три разных размера именно для того, чтобы каждый мог выбрать наиболее подходящий для себя. И сейчас главная работа нашего департамента дизайна заключается не столько в том, чтобы выбрать, с каким еще художником мы хотим создать совместную серию миниатюр, а в том, чтобы идеально подобрать калибры к каждому корпусу, правильно выбрать оттенок и узор каждого циферблата, рассчитать пропорции для всех размеров. Работа дизайнера не в том, чтобы распространять свое видение, а в том, чтобы воплощать смутные мечты клиентов. Лучший способ — слушать пожелания клиентов и давать правильный ответ. Я думаю, в этом и есть секрет успеха Jaeger-LeCoultre. Мы знаем, как делать любые часы: от сложных до самых простых.
Reverso Grande Taille с миниатюрой венецианской Скуола Гранде ди Сан Рокко
Столько лет занимая пост художественного директора Jaeger-LeCoultre, вы должны постоянно думать о том, как сделать хорошие часы еще лучше. Это в принциипе еще возможно?
Я думаю, сейчас единственный способ сделать часы лучше — это тщательно сохранять и совершенствовать историческое ноу-хау. Когда ты можешь собрать любой калибр, подходящий именно под изначальный замысел, дополнить его любой декоративной техникой, это всегда намного лучше, чем самая смелая дизайнерская идея, но воплощенная с помощью сторонних подрядчиков.
Atelier Reverso Duoface в концептах Wood be Good, Feeling Blue и Don't Leaf Me
Почему в этом году в рамках юбилейной коллекции Reverso вы не представили больше художественных моделей Metier Rares, кроме Рене Магритта, рассчитанной все-таки на узкий круг знатоков живописи?
Как раз сейчас мы работаем над новой серией циферблатов в Reverso, которую вы увидите уже совсем скоро, в 2017 году. И кстати, далеко не каждый покупатель таких часов является тонким знатоком живописи. Я бы никогда не стал сравнивать часовую марку с художественной галереей. Я могу вспомнить совсем анекдотичную историю, когда одна клиентка, увидев часы с миниатюрой картины Ван Гога, сказала: какой чудесный рисунок, а кто автор? Оказалось, она никогда не слышала о Ван Гоге, не видела ни одной его картины и расстроилась, узнав, что он давно умер. Но часы ей очень понравились! (Смеется.) А были и другие случаи, особенно с заказчиками из Азии, когда они просили создать циферблат на сюжет какого-то художника, который совсем неизвестен в Швейцарии, но очень популярен, скажем, в Китае. Как я уже говорил, главный талант дизайнера — умение слушать каждого.
Master Grande Tradition QP 8J SQ с эмалью Grand Feu
Самые смелые дизайнерские идеи вы используете в линии Atmos: от «банок» Марка Ньюсона до корпуса из рисовой соломки. Никогда не хотелось что-то такое радикальное использовать и в дизайне наручных часов?
Atmos — это особая история. Такие примеры сотрудничества, как с Марком Ньюсоном (кстати, сейчас мы представляем уже вторую с ним серию) или с Hermes изначально были задуманы как чистый арт-проект. Мы выпускаем их ради имиджа, ради искусства, а не для коммерческого успеха.
А вы не думаете, что вкусы покупателей наручных часов могут неожиданно резко измениться так, что даже вы не будете к этому готовы?
Я уверен, что многое изменится, когда вступит в силу поколение тех, кому сейчас 10-15 лет. Они уже выросли в цифровом мире и не представляют себе другого образа жизни. Это не значит, что они совсем будут отрицать традиционные ценности, которые унаследуют от своих отцов и дедушек, но понимать и воплощать эту культуру они будут совершенно по-новому.