Престиж прежде всего
Глава Patek Philippe Филипп Штерн не любит давать интервью. Ведь скромность и сдержанность — одно из главнейших правил именитой компании
Глава Patek Philippe Филипп Штерн не любит давать интервью. Ведь скромность и сдержанность — одно из главнейших правил именитой компании, предпочитающей подтверждать свой высокий статус не словами, а делами.
Тем приятнее, что в своем плотном графике встреч на Базельской выставке он нашел время ответить на вопросы журнала «Мои Часы»
— В последние два года, после того как вы создали удивительную модель 10 Days Tourbillon, компания Patek Philippe практически перестала разрабатывать новые механизмы со сложными функциями и сосредоточилась на инновациях в производстве отдельных узлов. Ваши последние изобретения понятны в основном специалистам. Почему вы решили двигаться в этом направлении?
— На самом деле я бы не стал говорить о какой-то резкой смене курса. Patek Philippe всегда была компанией, основной задачей которой был поиск новых технологий и новых инженерных решений. Нам интересно разрабатывать не то, что пользуется наибольшим спросом, а то, что двигает вперед часовое искусство, то, что предвосхитит спрос в будущем.
Анкерное колесо из кремния, представленное Patek Philippe в этом году, это не просто желание продемонстрировать своим клиентам красочный фильм о том, что мы освоили новую технологию. Это изобретение, которое позволяет сделать часовой механизм более точным и долговечным.
Мы привлекли к разработке материала анкерного колеса специалистов из лучших университетов. В результате это колесо позволяет экономить энергию заводной пружины и, кроме того, обеспечивает более стабильную точность хода.
Так, например, большинство современных механизмов, какими бы качественными они ни были, требуют сервисного обслуживания и корректировки через 3–5 лет.
Мы же можем гарантировать, что наш механизм с новым анкерным колесом будет работать безупречно и точно значительно дольше.
— Мы всегда стремились к совершенству. При этом старались его искать не там, где ищут другие. Поэтому многие идеи Patek Philippe поначалу кажутся неожиданными, но всегда находятся люди, которые способны их по-настоящему оценить.
Я повторяю, наша цель — не сиюминутная сенсация, а создание тенденции, которую
мы сможем развивать и в дальнейшем. При этом я хотел бы сказать, что у Patek Philippe есть огромное преимущество перед другими создателями механизмов — мы одна из редких компаний, которая может полностью контролировать весь процесс производства.
Поэтому мы можем позволить себе не выбирать, что именно сейчас важнее для компании, а работать сразу в нескольких направлениях: создавать новые усложнения, разрабатывать новые технологии и совершенствовать дизайн. Просто каждая новая идея рождается на свет в свое время.
— Тогда можно несколько нескромный вопрос? Если Patek Philippe — это такой титан, который практически не зависит от внешнего воздействия и при этом является одной из самых популярных марок в мире, зачем вам вообще нужно пытаться быть в авангарде технических разработок и каждый год представлять новую модель?
— А мы и не делаем ничего особенно нового. Как вы могли заметить, наши часы скорее продукт эволюции, чем революции. (Смеется.) На самом деле каждый год мы просто немного адаптируем наши основные модели к современным требованиям.
Это касается и дизайна, и технического исполнения. Да, мы разрабатываем новые технологии. Но не для того, чтобы поразить клиентов, хотя в качестве побочного эффекта это тоже неплохо получается.
Наша основная цель — накапливать постоянный потенциал для того, чтобы внедрять новые технологии в основной модельный ряд. То, о чем вы упомянули — новый профиль зубьев, новое анкерное колесо, — это фундамент, на котором через несколько лет будет построен обновленный Patek Philippe.
Потому что все наши клиенты заслуживают иметь тот Patek Philippe, который соответствует современным требованиям к сложной механике.
— Раз уж мы заговорили о современных требованиях, скажите: в чем, на ваш взгляд, разница между часами класса люкс того времени, когда вы только возглавили компанию, и современными?
— Разница огромная. 35 лет назад спортивные и дамские модели не считались чем-то серьезным и солидным. А сейчас появилось очень много молодых людей и девушек, которых уже не интересует классика в чистом виде или даже сложные механизмы.
Они хотят, чтобы их часы выглядели современно. Поэтому мы создали такие модели, как Aquanaut — вариант спортивного стального Patek Philippe и Twenty~4 для девушек. Как я уже говорил, мы адаптируем свою продукцию к требованиям рынка. Но при этом сохраняем свою философию.
— А почему Twenty~4 — это единственная чисто дамская модель Patek Philippe? Вы же сделали ее пять лет назад — неужели решили, что женщины большего не заслуживают?
— Потому что это не так просто — сделать часы для женщины! Мы же не ювелирная компания. Да, пять лет назад мы нашли удачное решение, идею, которая оказалась невероятно популярной, но, к сожалению, такое происходит не часто.
Поэтому мы каждый год представляем новые варианты Twenty~4. Первая модель была из стали с бриллиантами, а сейчас у нас есть и золотые часы, с бриллиантами и без, на браслете, ремешке и еще множество других. Сегодня каждая женщина может выбрать Twenty~4 по своему вкусу.
Эта модель настолько универсальна, что она одна обеспечивает огромный выбор для женщин и у нее множество поклонниц по всему миру. Так что острой необходимости в создании новой дамской модели у Patek Philippe сейчас нет. А вообще, на мой взгляд, часы для женщин делать сложнее, чем для мужчин.
И это касается не только Patek Philippe. Ведь что нужно мужчине: несколько новых усложнений, технические инновации, уникальный механизм ручной работы — все это наверняка найдет своего благодарного покупателя. А есть ли готовый рецепт удачных женских часов?
— Да, наверное, вы действительно лучше понимаете мужчин, интересующихся сложными коллекционными моделями. Ведь вы лично беседуете с каждым, кто хочет приобрести Patek Philippe класса Grande Complication. Скажите, а каким, на ваш взгляд, должен быть идеальный владелец сложных часов вашей марки?
— Довольно непростой вопрос. Опять же лет двадцать назад я бы ответил на него без раздумий. Ведь в чем цель моего личного знакомства с клиентами марки: я хочу убедиться в том, что наши уникальные часы достанутся человеку, который действительно их ценит, а не просто хочет совершить удачную сделку.
Это вопрос статуса и будущего имени Patek Philippe.
Так вот раньше, помимо известных коллекционеров, основными клиентами марки были солидные бизнесмены, адвокаты, доктора, владельцы собственных компаний. Они приобретали уникальные модели Patek Philippe, потому что это соответствовало их жизненной философии, которая близка и мне.
Сегодня же ритм жизни изменился, появилось много богатых людей, чья философия мне не совсем понятна. Некоторые люди, которые оставляют заказы на редкие и дорогие модели, кажутся мне немного легкомысленными, и я не совсем понимаю, зачем им такая вещь, как сложная механика.
Но я признаю, что сейчас совсем другие правила бизнеса, и многие современные люди, в том числе и из России, много работали, были удачливы и сумели за короткое время разбогатеть и теперь хотят иметь все самое лучшее.
Поэтому целью моих собеседований сегодня является не проверка, насколько человек подходит на звание владельца часов Patek Philippe, а желание объяснить покупателю, что он приобретает действительно уникальную вещь, ценность (и не только материальную), которой он сможет гордиться сам и научить гордиться своих детей.
Если мы продаем ценную модель, то я всегда встречаюсь с покупателем и рассказываю ему о том, что именно он покупает.
Кстати, буквально перед вашим приходом я встречался с клиентом из Гонконга. Это молодой человек, ему 35, но он вот уже десять лет коллекционирует часы.
Сейчас он хочет приобрести Sky Moon Tourbillon, и я вижу, что для него это действительно важно. Да, современные клиенты для меня необычны. Я бы сказал, что они более одержимые, чем их родители, намного серьезнее и восторженнее относятся к сложным часам. Примерно как мой сын Тьерри.
— Значит, вам приходилось и лично беседовать со многими покупателями Patek Philippe из России. Скажите, а есть ли у российских миллионеров, приобретающих ваши часы, какая-то общая черта, отличающая их от коллекционеров других стран?
— Я бы вообще хотел отметить, что в России очень любят Patek Philippe — все десять лет, что мы присутствуем в вашей стране, продажи растут с каждым годом.
И я хочу отметить, что, хотя русские клиенты в принципе не богаче клиентов из других стран, они менее всех прочих интересуются обычными моделями из регулярных коллекций. Они хотят исключительно сложные, уникальные, лимитированные модели.
Еще лет десять назад, когда мы только начинали работу в вашей стране, покупателей в основном интересовали материалы, из которых сделаны часы, и особенно вопрос, как много на них бриллиантов. А сегодня многие русские разбираются с часовых усложнениях не хуже швейцарских коллекционеров.
Поэтому я убежден в том, что Россия — это страна высокой культуры. И эта культура сильнее политики или больших денег.
— Сейчас на рынке часов De Luxe появилось много марок, которые представляют необыкновенно интересные модели. Вы не боитесь, что в ближайшем будущем они смогут составить серьезную конкуренцию Patek Philippe?
— Ни в коем случае! Новые марки действительно появляются, и они представляют весьма интересные разработки, но конкурировать они могут только друг с другом.
Это хорошо и для простых покупателей, и для коллекционеров, и для нас, потому что новые идеи всегда дают толчок для дальнейшего развития. Но у Patek Philippe такой огромный потенциал, складывающийся из традиции, мощного независимого производства и собственного ноу-хау, что мы не боимся растерять поклонников.
Я не знаю, что должно случиться, чтобы люди перестали покупать Patek Philippe. Ну разве что они совсем перестанут покупать часы. Но поскольку возникают новые марки, значит, все больше людей интересуются часами и у Patek Philippe отличные перспективы.
— Вы сказали, что конкуренция рождает поиск новых идей. Действительно, за последние годы индустрия Haute Horlogerie совершила гигантский скачок. И уже кажется, что все, что можно было придумать в часовой механике, — придумано. Как вы думаете, куда приведет дальнейшее развитие этой тенденции?
— Ну, вы совершенно не правы. В часовом искусстве всегда есть что совершенствовать. Например, можно придумать новый дизайн заводной головки… (Смеется.) Но дело не в этом. Я считаю, что часы De Luxe — это не самые лучшие и совершенные, как вы предположили, а самые престижные.
«Лучшие» и «престижные» — это не всегда одно и то же. Например, многие вещи могут быть лучшими в своем классе, по престиж — это сочетание традиции, известности и качества.
Престижные часы могут быть самыми простыми и скромными, но если за ними стоит сила традиций марки, то они воспринимаются как символ всех достижений этой компании. Например, есть такие имена, как Christian Dior и Hermes — эти компании не создают сложную механику и не делают роскошные ювелирные часы.
Но у них есть определенный престиж, и удержать и упрочить его — в этом и заключается главная задача марки De Luxe.
— Ваш сын Тьерри представляет уже четвертое поколение семьи Штерн, владеющей маркой Patek Philippe. Меняется ли что-то в вашей компании с приходом нового президента?
— Не знаю, мне довольно сложно судить… Скажу так: перед каждым новым президентом компании стоит лишь одна задача — сохранить высокий престиж марки и ее философию. А уж как он держит этот курс — его личное дело.
Я всегда ценил личные отношения со всеми клиентами Patek и считал, что лучше сделать что-то спокойно и вдумчиво, чем добиваться быстрого эффекта. Но сейчас наступила эра информационных сетей и Интернета, и, возможно, имидж компании тоже должен измениться.
Поэтому всеми вопросами, связанными с продвижением марки в мире, Тьерри занимается успешнее меня.
— А вы могли бы назвать свое личное самое значительное достижение на посту президента Patek Philippe?
— Я думаю моим самым значительным достижением стало то, что я собрал весь Patek Philippe под одной крышей. Раньше производство располагалось, наверное, в 10 разных местах: корпуса мы производили в одной мастерской, узлы механизма изготавливали в другой, собирали в третьей…
Но в июле 1996 мы открыли собственный центр в Женеве, где собрали полный цикл производства.
Кстати, вы там были?
— К сожалению, нет.
— Обязательно приезжайте! Я с удовольствием проведу вам экскурсию по всей фабрике, покажу весь процесс производства — от болванок до готовых часов. То, что теперь все мастерские находятся под одной крышей, значительно облегчает нам работу: мы можем контролировать все этапы производства и больше экспериментировать.
Да, наверное, наш центр в Женеве — предмет моей самой большой гордости.
— Вы находитесь в Женеве и по своей философии скорее ближе маркам Richemont Group, чем Swatch Group. Вы не думаете о том, чтобы переместиться из Базеля в более камерный и престижный SIHH?
— Вы знаете, Patek Philippe участвует в Базельской выставке с момента ее появления. Это уже стало традицией. А сохранить традицию — один из важнейших принципов философии и престижа Patek Philippe.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №4-2005