Стивен Форси. С художниками работать интересней
Дуэт Стивена Форси и Робера Грюбея считается одним из самых эффективных творческих тандемов в области часовой механики.
Дуэт Стивена Форси и Робера Грюбея считается одним из самых эффективных творческих тандемов в области часовой механики. В последнее время, правда, стало казаться, что друзья устали генерировать новые изобретения и все больше отвлекаются на другие проекты: интеграцию в сарай XVII века суперсовременного часового производства, открытие бутиков, совместные проекты с Филиппом Дюфуром и Уиллардом Уиганом. Но уже первые премьеры 2013 года показали: Greubel Forsey не надоело придумывать новые часы. Просто взгляд на часы стал шире.
За последние четыре года Greubel Forsey собрал урожай наград GPHG — один Гран-при и два приза в номинации «сложные часы». В вас инвестирует Richemont, вы участвуете в Женевском салоне, построили новую мануфактуру. Каково это — оказаться на пике успеха?
Немного тревожно, потому что с вершины дорога только в одном направлении — вниз. Для нас с Робером это знак, что нужно продолжать совершенствоваться, расширять кругозор, находить новые источники вдохновения: в искусстве, в архитектуре, в природе. Мы не стремимся просто быть лучшими, а стремимся создавать лучшее, на что мы способны. Мы хотим каждый раз удивлять коллекционера, интриговать его, приводить его в восторг, чтобы он принял решение инвестировать в наши часы.
После презентации проекта Art Piece многие коллекционеры и часовые эксперты начали переживать: не иссякли ли идеи у Greubel Forsey? Ведь все, что вы делали до этого, так или иначе было связано с вопросом измерения времени. А теперь мы видим эффектное творение Уилларда Уигана, но возникает вопрос, где же, собственно, здесь часы?
Greubel Forsey не создает часы как индустриальный товар, все, что мы делаем — это объекты искусства. Мы очень молодая компания, так что меня удивляет, что кто-то может рассуждать о «традиции» Greubel Forsey. у нас нет архива с многолетней историей, куда мы могли бы заглянуть за вдохновением. Давайте вспомним 2007 год, когда мы продемонстрировали Invention Piece I — двойной 30-градусный турбийон. Каретка турбийона была расположена по центру, фактически часы не имели циферблата, и надо было привыкнуть определять по ним время. первая реакция публики была такая: «Это не просто часы, это произведение искусства». Мы отвечали: «нет, мы часовщики, это часы — здесь сложный механизм, вот индикация, вот тонкая отделка деталей». Нам продолжали возражать: «нет, это художественный подход». Когда мы услышали это много раз от разных людей, мы подумали — а почему мы должны этого стесняться? Когда часы создаются как индустриальный продукт, то инженеры и дизайнеры должны руководствоваться четким набором производственных требований. у нас же все более органично: рисуем эскизы, обсуждаем внешний вид, затем создаем прототип и оцениваем сочетание деталей, текстур, отделок, что-то меняем, совершенствуем, пока не будем полностью довольны. Это действительно творчество, и поэтому нам интересно работать с другими художниками, переживать новый опыт. Когда мы познакомились со скульптурами уилларда уигана, мы с робером тут же поняли, что у нас много общего. его творения по-хорошему безумны и требуют огромной концентрации в работе. Точно так же, как и часы Greubel Forsey.
Что вам лично показалось самым интересным в работе над Art Piece?
Это была сложная инженерная задача, фактически мы, используя только естественный свет, смогли создать в часах 26-кратный «микроскоп», позволяющий рассмотреть закрепленную внутри микроскульптуру. Мы можем предложить коллекционеру возможность «побывать» там, где он даже не мог себе представить. Возможно, у него есть какой-то любимый предмет, и он может принять непосредственное участие в создании нового экземпляра вместе с нами. Это абсолютно новая возможность, и весь процесс очень захватывает.
То есть заказчик может персонализировать и часы, и микроскульптуру?
Да, конечно. Коллекционер может заказать микроскульптуру любого объекта, хоть самого себя.
И какова цена?
Это уникальное произведение искусства. Многие наши модели имеют мизерный тираж: 6, 8 или 11 экземпляров, но каждый Art Piece — один-единственный и стоить он будет около 1,5 миллиона франков.
Эскиз Double Tourbillon Technique Black
Простите, тут просто напрашивается аналогия с верблюдом и игольным ушком... Вы так иронизируете по поводу богатых клиентов?
Знаете, жизнь сама по себе полна иронии. возьмите, например, историю самого уигана. Он увлекся микроскульптурой в пять лет, потому что его не приняли в школу из-за дислексии. А в 2007 году получил из рук королевы орден британской империи — фантастическое достижение для человека, который не может читать и писать. Так что я далек от навешивания ярлыков. Что касается индивидуальных заказов: мы впервые представили Art Piece 1 осенью, а к началу SIHH получили 2–3 реальные заявки на создание персонализированных версий.
Эскиз Invention Piece 05 GMT
А реально их выполнить?
На самом деле мы планируем создавать только один или два Art Piece 1 в год, это своеобразный мост между часовым миром и миром современного искусства. Возможно, в будущем мы сделаем Art Piece 2 с другим мастером.
Эскиз Art Piece I
Еще две премьеры Greubel Forsey идут вразрез с привычным образом марки: Secret в розовом золоте, где механизм скрыт под классическим циферблатом, и Double Tourbillon Technique Black в титановом корпусе с черным ADLC-покрытием. Вы хотите таким образом привлечь новую клиентуру?
Даже регулярные модели, например GMT, мы выпускаем не больше 20–25 экземпляров в год, спрос на наши часы сейчас превышает производство, так что у нас нет недостатка в клиентах. Что касается Secret — это дань турбийонам прошлого, которые в карманных часах всегда были спрятаны под крышкой. Кроме того, некоторые клиенты любят дискретные усложнения, которые не видны окружающим. в случае с Technique нам было интересно посмотреть, как новые материалы изменят эстетику хорошо известной модели. Я, например, впервые имел дело с каучуком. Титан мы уже использовали для глобуса в GMT и каретки турбийона в 24 Secondes Contemporain и очень хорошо знакомы с его физическими свойствами благодаря многочисленным тестам. Для Greubel Forsey важнее гарантировать качество, чем бить на эффект использованием нового, но непроверенного материала.
Стиивен Форси, Робер Грюбей и Уиллард Уиган за работой над Art Piece 1
Поэтому вы не используете кремний?
Да, пока неизвестно, как он будет вести себя в будущем, насколько практично будет его обслуживать. кремний сложно использовать, сложно чистить, он очень хрупкий и нежный, и вы не можете знать, как будут изменяться его свойства со временем. Double Tourbillon Technique, наше первое изобретение, является наиболее важной моделью для нас, поскольку в 2011 году она заняла первое место в международном хронометрическом соревновании Concours International de Chronometrie, организованном в Швейцарии часовым музеем Ле-Локля. После 45-и дней тестирования наши часы показали уровень точности, который ранее было принято ассоциировать только с электронными устройствами. Для Greubel Forsey эта победа служит убедительным подтверждением правильности использования традиционных материалов при создании механизмов. Материалов, за которыми стоит 150-летний опыт применения.
Double Tourbillon Technique Black в корпусе из титана с черным ADLC
В следующем году исполняется 10 лет с момента вашего дебюта на BaselWorld. Вы планируете представить что-то особенное в связи с этой датой?
Мы работаем над некоторыми интересными проектами и постараемся вас удивить. Но не стоит особо завышать ожидания. наслаждайтесь настоящим.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №2-2013