Жаки Эпито: Поворот винта
Пять лет назад Жаки Эпито был главой известного дизайнерского бренда и с восторгом рассказывал о достоинствах бюджетных калибров Dubois Depraz.
Пять лет назад Жаки Эпито был главой известного дизайнерского бренда и с восторгом рассказывал о достоинствах бюджетных калибров Dubois Depraz. Год назад тот же самый господин Эпито на Базельской выставке с гордостью демонстрировал первый работающий экземпляр своей новой марки Rudis Sylva – Harmonious Oscillator с двойным балансом, названным авторитетными швецарскими журналистами Пьером Маляром и Грегори Понсом «не менее значимым изобретением, чем турбийон Бреге».
Оказывается, история мануфактуры Rudis Sylva, ее создателя и главного изобретения закручена сложнее, чем волосок спирали.
Устройство Harmonious Oscillator было разработано в 2007 году. В 2009 году был готов только прототип. Через год вы привезли первые часы в Москву. Почему так долго? Возникли какие-то проблемы при запуске в производство?
Нет, просто сам по себе этот проект не быстрый. Мы начали развивать концепцию двойного баланса 5 лет назад. Он тестировался, доводился до совершенства, снова тестировался... Тут невозможно допустить даже малейшего сбоя. Как вы знаете, есть два типа механических усложнений в часах: собственно механика и хронометрия. К области чистой механики относятся различные репетиры, бой, календари, индикаторы запаса хода, наконец. И есть модули, которые отвечают за точность хода, среди которых самый известный – турбийон. Сейчас чтобы собрать вполне себе работающий турбийон, достаточно 10 дней. Чтобы изготовить механизм Harmonious Oscillator, нам требуется от шести недель до двух месяцев. Это очень сложное и требующее особой концентрации устройство, которое не терпит спешки.
И какова точность хода двойного баланса?
Погрешность составляет 1 секунду за 12 часов. То есть если носить часы целый день в любом положении.
Но почему вы выбрали для своего первого опыта в сложной механике именно хронометрическую задачу? Почему не начали бренд с тех же репетиров или календарей?
Потому что, как можно прочитать в нашем буклете, Rudis Sylva – это древнее название деревни Ле Буа, откуда родом марка. Мы очень настаиваем на этих исторических корнях, поскольку в Ле Буа всегда было много часовых мастеров, специализирующихся именно на хронометрии. В этом регионе, граничащим с Ла-Шо-де-Фоном, не было собственных часовых домов, но оттуда вышли очень много великих часовых мастеров. Например, семья Бом – из Ле Буа. Человек, который изобрел Nivarox, тоже родом из этой деревни. И мы хотели с самого начала подчеркнуть, что Rudis Sylva исторически специализируется не на развлечениях, а на решении реальных задач хронометрии.
А у вас откуда такой интерес к возрождению наследия Ле Буа?
Потому что я сам оттуда родом! Я там вырос.
И вы тоже потомственный часовой мастер?!
Нет, я не сразу пришел в часовое дело. У меня коммерческое образование, и вначале я работал в компании, которая выпускала производственное оборудование. Между прочим, мы поставляли это оборудование и в Россию, в Тольятти. Наша компания входила в концерн Dixi, которому, как вы знаете, принадлежала и Zenith. И я в рамках концерна перешел в Zenith, потому что мне стала очень интересна часовая область, я понял, что так или иначе это – мое. Потом я уехал в Азию, где долго работал в концерне, производящем массовые часы.
Chung Nam?
Он самый. Так я познакомился со всеми тонкостями часового маркетинга, стратегии, логистики и прочего. В конце концов, вы знаете, я нашел в компании наиболее интересный бренд – Rodolphe, и мы с Рудольфом Каттаном отделились, чтобы развивать собственные идеи. А в 2005-м я продал свою долю Rodolphe компании Franck Muller. И стал свободным.
И вернулись домой?
Именно так. Знаете, как появилась идея Rudis Sylva? Я встретился с двумя приятелями, часовыми мастерами – один из них, например, работал у Кристофа Кларе – просто поужинать в пятницу, и за аперитивами мы стали говорить о наследии нашей деревни, ее традициях, возможных проектах, и вот так, совершенно неожиданно, начали выстраивать полноценную концепцию марки.
Расскажите, как это делается? То есть, что вы сделали, после того как расплатились по счету?
Первое, что нужно определить – это специализацию марки. Хронометрия. Второе: ценовой диапазон. Он зависит от того, какого качества будет работа, какие нам потребуются мастера и оборудование, и к тому же настолько этот продукт будет нишевым. Я решил, что наши часы должны быть таковы, чтобы с ними никто не мог соревноваться.
То есть идея двойного баланса принадлежит непосредственно вам?
Нет, не совсем. Я понимал, что нужно работать в направлении эффекта резонанса, как уже делал Журн. Но решить задачу еще более неожиданно и элегантно. Так, все стараются сделать баланс максимально свободным, чтобы обеспечить амплитуду, наш же мастер с самого начала работал над жесткой фиксацией колеса баланса.
Кстати, он сразу предложил, что их должно быть два. Только изначальный проект был несколько иным, там была одна спираль. Под него мы получили необходимые инвестиции, но модуль так и не заработал. Было перепробовано много вариантов, пока Мика случайно не озарила идея двойного осциллятора.
Вы имеете в виду Мику Рисаннена? А как вы в итоге вышли не него, ведь этот мастер не связан с Ле Буа.
У нас очень маленький и тесный круг. Мика был хорошо известен, еще когда работал в Лондоне у Asprey, реставрируя, в частности, часы из коллекции султана Брунея. А потом он перешел к Кристофу Кларе, где специализировался именно на сложных модулях: турбийон для Graham, вестминстерский бой для Ulysse Nardin. Для него наше предложение стало настоящим вызовом.
Вы сказали про полученные инвестиции. А нельзя ли подробнее рассказать о структуре Rudis Sylva: кто ей еще владеет, кроме вас, где вы берете компоненты, наконец, где господин Рисаннен делает свой двойной баланс?
У нас есть собственное ателье в Сенлежье рядом с Ле Буа, где Мика и еще несколько мастеров делают часы. Но практически все компоненты для них мы также производим сами. Сейчас у компании три совладельца: я, мой партнер, а треть принадлежит компании Swiss Finest. Это, как вы знаете, один из крупнейших поставщиков компонентов и модулей для целого ряда известных швейцарских марок. Так смотрите: механизм Harmonious Oscillator состоит из 400 деталей. На стороне мы приобрели всего семь. Спирали Nivarox, инкаблок, камни и анкер. Все остальное, а также корпуса произведены нашими собственными силами, причем во многом это ручная работа. В Swiss Finest только над механизмами сейчас работают 44 высококвалифицированных часовых мастера.
И сколько моделей вы можете изготавливать в год?
К лету у нас было готово 5 часов, к концу года мы постараемся сделать еще столько же. В 2011-м запланирован выпуск 20 экземпляров. Потом, может быть, будет 40, но я не уверен. Надо двигаться постепенно, ведь, чтобы увеличивать объемы выпуска, нужны мастера. Самые лучшие мастера. Ведь почему многие компании обращаются на Swiss Finest? Не только потому, что там отличные CNC и высокий контроль качества. Еще и потому, что там работают специалисты, которые чувствуют металл. Они точно знают, сколько, где и каким инструментом надо отрезать или просверлить. Это и есть традиции, которые мы хотим передать через концепцию Rudis Sylva.
Наверное, это очень дорогостоящее предприятие?
Пока что да. Мы инвестировали порядка двух миллионов в выпуск первой модели. Но после 20-го экземпляра марка будет приносить прибыль. Цена одних часов сейчас 280 тысяч франков. И для них находится покупатель, потому что, как я уже сказал, это не развлечение, это действительно выдающееся хронометрическое устройство, которое понимают знатоки. Поэтому у нас очень выборочная дистрибуция по миру. Например, в России мы работаем с «Форумом» в первую очередь потому, что они прекрасно разбираются в сложной механике, понимают, что именно мы делаем и, соответственно, могут донести эту мысль и до клиентов.
Вы планируете вводить новые усложнения?
Ох, ну почему вам всегда нужны новые усложнения? Я понимаю, конечно, что вы уже написали про устройство гармонического осциллятора и заскучали. Но, как уже сказал, на создание этого механизма нам потребовалось пять лет. Да, мы будем развивать модельный ряд, у нас появятся модели в круглом корпусе, с индикатором запаса хода и с боем, но двойной баланс останется неизменной основой.
Нельзя ли найти способ делать Harmonious Oscillator как-то проще, быстрее и дешевле?
Мы над этим тоже работаем. Но, как я уже сказал, это устройство никогда не опустится до уровня турбийона. И повторить и скопировать его тоже невозможно без специальной подготовки.
А как вы рассчитываете, сколько лет просуществует Rudis Sylva?
О, века! Понимаете, это не просто часовая марка, это действительно воплощение наследия нашего региона. Пусть пока она не очень известна, но и Франсуа-Поль Журн тоже когда-то только начинал.
Но он также легко может и уйти на покой. И что тогда станет с брендом? И что может стать с брендом Rudis Sylva, если у вас изменятся планы?
Знаете, в этом мире может случиться все, что угодно. Да, компания может обанкротиться, а марка исчезнуть. Но останется Harmonious Oscillator. Это уже не из области предположений, это – свершившаяся история, и она всегда будет с нами.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №4-2010