Он чувствует время
Красноярский алюминиевый барон Анатолий Быков ценит свое время. Это выражается и в его безукоризненной точности, и в том, с каким вниманием он выбирает себе часы
Красноярский алюминиевый барон Анатолий Быков ценит свое время. Это выражается и в его безукоризненной точности, и в том, с каким вниманием он выбирает себе часы. Может, потому что часть жизни он из-за наветов провел в заключении. Сидеть ему пришлось в десяти тюрьмах, хотя в разговорах называет их «одним местом». Сейчас он свободен и продолжает работать депутатом Красноярского Законодательного Собрания.
- Вы помните свои первые часы?
- Конечно. Запомнил на всю жизнь. Это были часы "Чайка" с синим циферблатом, со стальным корпусом, на которые, между прочим, я сам заработал и родители позволили мне их купить. Мне тогда было 10 лет.
- Как же это вы в таком возрасте на них заработали?
- Наш сосед был бригадиром на железной дороге. Летом он взял меня к себе на каникулы подработать. Мы подсыпали гравий и щебень под шпалы и трамбовали.
-Долго вы носили свою «Чайку»?
-Нет. Думаю, что года два. Потом мне старший брат подарил часы "Восток".
- Они были лучше?
-Они были взрослее.
- А что вы сделали с первыми часами?
-Не помню. Может быть, подарил кому-то.
- Сколько часов вы с тех пор сменили?
-Очень много. Я всегда любил современные часы, даже когда не был состоятельным человеком.
- То есть вы следите за часовыми новинками?
-Конечно. Даже, когда находился в… одном месте. Помню, увидел в «Коммерсанте» коллекционный Breguet, тоненький. Их всего 200 штук, по-моему, было. Я вырезал картинку с этими часами, передал через своего адвоката, попросил найти… Но опоздал, все были распроданы...
- Что для вас в часах главное: марка, тип и устройство механизма, дизайн?
-Прежде всего, точность. В характере у меня есть такая черта как пунктуальность. Я сам никогда не опаздываю и не люблю, когда ко мне опаздывают. От часов многое зависит. И не всегда, кстати, дорогие часы бывают точными. Дизайн тоже важен для меня. Если говорить о современных марках, мне нравятся часы тонкие, скромные.
Они могут быть из белого или желтого металла, но они должны выглядеть элегантно и строго. А марки часов стали иметь значение, когда я на самом деле начал в этом разбираться.
- Когда это произошло?
-Наверное, когда появились деньги на покупку дорогих часов. Я вспоминаю первые дорогие часы, которые мне подарили. Это был Rolex.
- Вам чаще дарят часы или вы покупаете?
-И дарят, и покупаю. Мне, кстати, презентуют не только наручные часы. Много напольных и настенных...
- Настенные и напольные часто бывают с "боем". Не раздражают часы, которые шумят?
- Для людей, которые чутко спят, это, конечно, неприятно. Но у меня часы не шумят. Те, которые с боем, я поставил на самый нижний этаж.
- Сколько, по-вашему, часов нужно современному человеку?
- Не каждый может позволить себе несколько часов. Ну а современному богатому человеку нужны часы на разные случаи жизни. У меня, допустим, их шесть, потому что часы должны сочетаться с одеждой.
- Какие?
- Breguet – одни в корпусе из белого золота, другие - из желтого, Patek Philippe, Vacheron Constantin, Franck Muller, Audemars Piguet. Они все разные. Все на ремешке (не люблю браслеты), все тоненькие. Двое часов - подарки, остальные сам купил.
- Вы часто дарите часы?
- Если бы я сам не дарил их, собралась бы уже коллекция. Иногда часы надоедают, а иногда я неожиданно получаю приглашение к уважаемым мною людям, и нет времени искать подарок.
- Как вы решаете, какие именно часы надеть в этот раз?
- Все определяет одежда, которую я надеваю утром. И еще важно, куда идешь. Повседневные у меня - Patek Philippe. Они скромные. Никто никогда не скажет, сколько они стоят.
- А любимая марка у вас какая?
- Наверное, Breguet. Мне кажется, что они ближе к классике.
- Вас привлекает скромность?
- Вообще-то, я люблю и яркие цвета. Просто знаю, куда и как надо одеться. В Законодательном Собрании Красноярского края, например, никто не может сказать, что Быков пришел в одежде, которая не соответствует стилю депутата.
- Что для вас значат часы: прибор времени, украшение-аксессуар, показатель уровня достатка, символ принадлежности к какой-либо социальной группе...?
- Все, что вы перечислили. Часы настолько же важная деталь, как и одежда, и обувь. Обувь, кстати, наверное, самая важная деталь. Мне, кажется, женщины в первую очередь оценивают мужчину по обуви.
Река времени и река свободы
- Давайте перейдем от часов ко времени. Есть ли разница в том, как течет время здесь и там, где вы были – в заключении?
- Безусловно. Когда у тебя занят рабочий день, расписан поминутно, ты иногда не следишь, как время летит. Именно летит… Я чувствую время. И понял это там, где находился. Там я не носил часы.
- В заключении это запрещено?
- Да. За границей в тех же учреждениях разрешается, а у нас нельзя. Меня там часто спрашивали: "Который час?" Я называл время. Мы включали телевизор, и оказывалось, что если я и ошибался, то максимум на 5-7 минут.
- У вас часы внутри...
- Да. Я никогда не пользуюсь будильником. Мне надо проснуться, допустим, в 6 утра. Я спокойно это делаю без будильника. Такое самопрограммирование.
- Зачем вам тогда часы?
- Привычка. Я ношу кольцо уже семь лет. Когда его нет на пальце, мне чего-то не хватает. Там, где я был, кольцо не носил. Я специально завязал веревочку на палец. То же самое с часами. Привычка.
- Там время течет быстрее или медленнее?
- Нельзя сказать, быстрее или медленнее. По-другому. Все зависит от того, чем ты там занимаешься.
- А чем там можно заниматься?
- Люди спят.
- Вы же не спали?
- Я не спал. Я очень много работал - писал, занимался, читал… У меня было пять адвокатов. Я с ними со всеми встречался. Руководил строительством комплекса, в котором мы находимся. Начал его строить, еще когда был здесь (заложил фундамент), а строил оттуда. Занимался физкультурой два раза в день, тренировал тело.
Политикой занимался. Две выборные кампании выиграл оттуда - в Красноярский Городской Совет и в Законодательное Собрание Красноярского края. Следил за политической жизнью страны так, как не следил никогда. Я мог себе это позволить.
Смотрел все программы центральных каналов, анализировал (было с кем дискутировать), у меня были газеты. Выписывал "Коммерсант", "Независимую газету" и "Ведомости". Я мог поспорить с любым политологом.
-То есть там вам удалось сделать даже больше, чем если бы вы были здесь?
-Может быть. Просто там меньше отвлекали посторонние делами. Не было телефонных звонков, лишних приемов. Там я прочитал больше, чем за всю свою жизнь. Здесь я не могу уделять столько времени физической подготовке. Да, наверное, можно сказать, что для себя я там сделал больше, чем здесь. Нужно было заполнить время. Спать столько, сколько другие, я не мог.
- Вообще у нас немало политиков побывало в тех же учреждениях, но их рассказы далеко не такие жизнеутверждающие...
- Мне там говорили: "Анатолий Петрович, ты не от мира сего. Почему ты здесь жизнерадостный такой?" А я говорил: "Я здесь отдыхаю". Всегда улыбался и ни секунды не думал, что у меня все может быть плохо. Адвокатам говорил: "Вы ко мне с плохим настроением не приходите. Почему я должен поднимать вам настроение? Это я нахожусь в изоляции. А вы приходите и жалуетесь, что все плохо. Все будет хорошо, просто нужно терпение".
Уверен – если Богу было угодно запереть меня, точно так же Богу будет угодно однажды открыть двери и сказать: "Выходи!" Я все воспринимал философски. Изоляцию многие люди переносят очень тяжело. Видел, как таяли крепкие люди. Пытался им помочь выйти из этого состояния. Тяжело видеть, как молодой, физически крепкий парень превращается в ягненка, умирает внутренне.
Если человек позволяет себе такое - это уже не человек. Знаменитый президент США Рузвельт сказал: "В жизни стоит бояться только своего страха". Как-то так получилось, что я никогда ничего не боялся, хотя там были разные люди.
- Какие у вас с ними были отношения?
- Мне везде было комфортно. Я просидел в 10 тюрьмах, в том числе в иностранных. Даже там, где я не знал языка, у меня были нормальные отношения с людьми. Может быть, они просто видели мой образ жизни... Каждый день в 7 утра вставал и шел на зарядку. Все спали, а я тренировался. В Лефортово меня называли "узник №1". Я не тратил времени впустую.
Сума и тюрьма как ступень карьеры политика
- Как вы считаете, стоит пытаться догнать время?
- Не нужно ни за чем гнаться, нужно чувствовать себя молодым. Если человек замыкается в своем мирке - он начинает гаснуть. Как старики, например, которые живут только от магазина до дома. Когда человек уходит на пенсию и сидит дома, он стареет моментально. Я это знаю по своей маме. Когда она двигалась, занималась хозяйством - выглядела великолепно.
Потом я решил устроить ей комфорт, удобства, квартиру. Она на глазах постарела. Я тогда понял, что нельзя терять темп жизни.
- Вы верите в то, что время меняет людей?
- Не верю. Человек может становиться умнее, опытнее, но только не лучше или хуже.
- Есть вещи, которые вы сделали бы по-другому?
- Наверное, где-то жесткости бы меньше проявил, остановил бы себя в шаге от чего-нибудь. Может быть, совершил бы меньше ошибок по близорукости или необразованности политической. А вообще, я не стесняюсь об этом говорить. Чтобы стать настоящим политиком, надо посидеть в тюрьме, особенно в такой как Лефортово.
- Вы серьезно считаете, что политику нужно посидеть в тюрьме?
- Российскому политику это необходимо. Необходимо!
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №1-2008