Патрик Пруно. Ulysse Nardin: смена ракурса
Ulysse Nardin сейчас переживает не просто время перемен, а время реактивных изменений.
Второй год компания представляет премьеры не в традиционном для себя Базеле, а на женевском SIHH. А в 2018 году — и с новым президентом Патриком Пруно, перешедшим не из часовой долины Жу, а из Кремниевой долины, где он отвечал за запуск Apple Watch. Хотя Пруно возглавил Ulysse Nardin только в августе прошлого года, его новый подход уже виден во всем, начиная с лозунга рекламной кампании — Freak me out.
У вас уникальный опыт работы: несколько лет в люксовом холдинге LVMH, а затем три года в Apple. Есть ли что-то в стратегии компаний из Купертино, чему стоило бы научиться швейцарским часовым брендам?
Как раз прошлым летом я размышлял над этим вопросом. Я ушел из Apple в конце июня и до назначения в Ulysse Nardin взял двухмесячный отпуск, который провел в Стэнфорде, в компании друзей, никак не связанных с люксом. У них у всех разные стратегии бизнеса, разные пути успеха, но их объединяет четкое осознание того, что современный мир постоянно меняется. И эти изменения трудно предугадать, но их можно быстро заметить, осмыслить и правильно среагировать. Такая гибкость сознания, открытость к переменам — это принцип не только Кремниевой долины, а любой успешной современной отрасли, и швейцарским брендам тоже не помешает ему следовать. Второе, чему я научился в Apple, — слушать клиентов. Люди все-таки очень рациональны. И если им что-то нравится, то потому, что эта вещь сделана такой, какой бы они хотели ее видеть. В часовом и вообще в люксовом мире часто можно услышать тезис: раз уж мы делаем товары роскоши, они должны быть в первую очередь эмоциональны, а уже потом — рациональны. Это совершенно неверный подход! На 90% клиент выбирает товар, исходя из рациональных предпочтений, и только 10-20% определяют креатив и эмоции.
Но ведь часовая механика — это, по сути, технологический анахронизм, не являющийся жизненно необходимым. Ее выбор действительно определяют такие понятия, как престиж и эмоции…
Давайте лучше возьмем в качестве примера автомобили. Это основа современной жизни, поэтому нельзя сказать, что автопроизводители выпускают «дорогие игрушки». Наоборот, возникает другой вопрос: зачем вообще существуют скоростные гоночные машины? В теории они вовсе не нужны людям в их повседневной жизни. И представьте теперь, что все бы выпускали только машины, которые развивают скорость до 100-120 километров в час. В том, чтобы дойти до сотни за секунды и потом разогнаться свыше 300 километров, нет никакой необходимости — это просто удовольствие. То есть мы имеем рациональную и разумную идею автомобиля, чтобы на нем было удобно ездить, плюс — кое-что «экстра». Это «экстра» и называется роскошью.
Существует мнение, что главной привлекательной чертой часовой механики является ее относительная простота. Это традиционный и понятный «инструмент». Вы же сделали основную ставку в этом году на линию Freak — самый сложный авангардный продукт Ulysse Nardin. Где тут рациональность?
Вы совсем не правы. Во-первых, сложность Freak является очевидной для специалистов и часовых журналистов — они действительно готовы изучать его с лупой и спрашивать, какие именно инновации и технологии механизм перенял у концепта InnoVision 2. В то время как большинству клиентов просто нравится дизайн (смеется). И эти часы очень просты в использовании. Во-вторых, Freak вовсе не является основой модельного ряда, скорее, отправной точкой видения бренда.
Ulysse Nardin Freak Vision с автоматическим калибром UN-250 с системой подзавода Grinder и дуплексным кремниевым спуском Ulysse Dual Constant Escapement, корпус 45 мм из платины и углеродного волокна, WR 30 метров
Кстати, почему вы решили сместить этот самый ракурс видения Ulysse Nardin с поверхности моря на глубину океана? С помощью новой модели Deep Dive вы решили захватить также и рынок дайверских часов?
Море — это территория Ulysse Nardin. Во всех его проявлениях, в глубине и на поверхности. Мануфактура давно уже выпускает дайверские часы и довольно успешно, просто в этом году мы действительно решили усилить акцент на подводный мир. Цель всей новой рекламной кампании — показать, что дайвинг не просто спорт, а целый стиль жизни, возможность открыть для себя что-то новое. Я сам занимаюсь фридайвингом, поэтому Так что Deep Dive — в первую очередь выражение этого безумно интересного и медитативного мира.
Но вы будете продолжать сотрудничество с командой Artemis Racing и поддерживать парусные регаты?
Безусловно. Мы будем развивать все морские направления. И Artemis — великолепная команда, с которой интересно работать.
Десять лет назад любые «фрики» и концепты вызывали восторг публики. Сейчас же производители механики десять раз подумают, прежде чем запускать что-то новое…
И я это обожаю! Сейчас именно такая атмосфера, которая позволяет держать себя в тонусе, обдумывать каждый шаг. Каждая ошибка может стоить карьеры и бизнеса. Честно говоря, это очень полезно, что настали такие времена. Это серьезное состязание. Настоящая конкуренция — как на Олимпийских играх. Я считаю, что если серьезно входить в этот бизнес, то надо сразу представлять себе победу на Олимпиаде, а не многолетнее участие в региональных соревнованиях.
Ulysse Nardin Diver Deep Dive с мануфактурным калибром UN-320 и WR 1000 метров, лимит 300 экземпляров
А вы не боитесь, что скоро вообще не останется победителей? Что фокус интереса клиентов сместится на какой-то другой люксовый продукт, и часами будут интересоваться только единичные энтузиасты?
Не думаю, что подобное произойдет. Я не вижу замены механическим часам даже в качестве информативного инструмента. Ну что можно увидеть, узнавая время на экране смартфона или даже с помощью умных часов? Цифры. Вот сами по себе цифры действительно могут вдохновлять единичных энтузиастов. В то время как в механике можно выразить эту же информацию множеством креативных способов, занимающих ум.
Провести параллель между новыми моделями Ulysse Nardin и выставкой Дэмиена Херста «Сокровища затонувшего корабля «Невероятный» — это действительно пример выдающегося креатива. К тому же сопроводить премьеру часов экспонатами самой выставки, чего на SIHH раньше еще никто не делал. Как вам пришло все это в голову?
Идея коллекции 2018 года была понятна уже осенью, и мы все стали искать способы, как лучше ее представить на SIHH. Рассматривалось несколько вариантов презентации, оформления стенда в подводном стиле… Но я все время думал, что не хватает чего-то важного. Ощущения свободы, вызова условностям, интриги… А поскольку я сам большой поклонник Херста, то я посетил его выставку «Сокровища «Невероятного» в Венеции и был буквально сражен — вот оно! Это и есть та свобода мысли, открытость сознания, которую выражает Ulysse Nardin. И я очень рад, что у нас в итоге получилось привезти экспонаты на SIHH — судя по реакции, которую они вызвали у большинства посетителей стенда.
Ulysse Nardin Marine Torpilleur в стальном корпусе 42 мм, автоматический калибр UN-118 с кремниевым спуском, WR 50 метров
А каких еще художников вы могли бы назвать в числе любимых?
Я очень люблю современное искусство. Но все-таки я в первую очередь «человек слова». Текст на меня оказывает более сильное воздействие, чем визуальные образы. Мой любимый писатель Антуан де Сент-Экзюпери. Его «Ночной полет» я, наверное, сотни раз перечитывал. Эта книга — идеальное сочетание действия, эмоций и размышлений.
Другой любимый писатель — Жозеф Кессель, особенно его мемуары «Дикие времена» о высадке на Дальнем востоке России в 1918 году. И тут тоже меня привлекает, что умение быстро действовать сопровождается постоянным анализом происходящего, желанием понять, что движет людьми.
Вам нравятся писатели-авиаторы. А авиационные часы у Ulysse Nardin когда-нибудь будут?
Нет. Наша стихия — море.