Santos de Cartier
Начало ХХ века — время стремительной индустриализации. Никогда, ни до ни после, мировая экономика не знала таких темпов роста
Начало ХХ века — время стремительной индустриализации. Никогда, ни до ни после, мировая экономика не знала таких темпов роста. Этому способствовало начало эпохи коммуникаций. В Европу хлынули несметные колониальные богатства.
Предприимчивые люди в Америке и Европе сколачивали капиталы за несколько лет. Нефтяные и промышленные магнаты, банкиры создавали империи и становились личными советниками императорских фамилий и правительств. У нуворишей не было аристократических корней, но они стремились во что бы то ни стало облагородиться так же стремительно, как разбогатели.
И этикету они учились при августейших дворах. Одним из символов благородства были украшения от тогда уже легендарного французского ювелирного дома Cartier. Его Величество принц Уэльский, в 1902 году ставший королем Эдуардом VII, метко окрестил главу дома Сartier Луи Картье «королем ювелиров и ювелиром королей».
Изделия от Cartier были для богатеев своебразным пропуском в мир благородных особ. А не иметь изделий или часов (тогда еще настольных) от Cartier означало не иметь ни вкуса, ни средств.
Империя Cartier была настолько велика и богата, что сыновья Альфреда Картье (внуки Луи-Франсуа) Луи, Пьер и Жак поделили ее на три части и правили в своих вотчинах самостоятельно. Старшему достался Париж, среднему — Нью-Йорк, младшему — Лондон.
Казалось бы, от добра добра не ищут, но именно в это время старший из братьев Луи (1875—1942) начал эксперименты по созданию наручных часов. Самые первые наручные часы он создал для дам в 1898 году. Успехом они не пользовались, так как в то время превалировала мода на наряды с пышными большими рукавами, которые напрочь скрывали необычный аксессуар.
Однако Луи верил в прекрасное будущее наручных часов и от своей затеи не отказался, пригласив в начале века в компанию молодого мастера Мориса Куйе. Талант часовщика достался Куйе от деда, который работал настройщиком часов у самого Бреге.
Куйе наладил производство интерьерных часов в промышленных масштабах, а экспортом часов занялась созданная домом Cartier фирма European Watch and Clock Company. Публика во всех развитых странах того времени обожала первых авиаторов.
Впрочем, перед мужеством и бесстрашием этих людей, рисковавших подниматься в небо на несерьезных и опасных авиаэтажерках, можно снять шляпу и сейчас. Один из таких властителей умов — сын бразильского миллионера-плантатора Алберту Сантуш- Дюмон — приехал в Париж в 1903 году.
На свои деньги с помощью ведущих французских инженеров он построил аэроплан Demoissele и на глазах парижской публики совершил подвиг — облетел вокруг Эйфелевой башни. Разумеется, после этого Сантуш-Дюмон стал героем не только во Франции, но и во всем мире.
Передовые люди того времени Луи Картье и Алберту Сантуш-Дюмон крепко подружились. И однажды за ужином в ресторане авиатор пожаловался, что в полете ему очень неудобно, а часто просто опасно и некогда расстегивать куртку и доставать карманные часы.
Он попросил Луи создать для него наручные часы. Луи Картье отнесся к просьбе друга очень серьезно и, призвав на помощь еще одного талантливого инженера, фаната автомобилестроения Эдмона Жеже, начал работать над концептом.
Сейчас многие компании оспаривают первенство производства наручных часов. Например, Girard-Perregaux утверждает, что именно она первой еще в конце 80?х годов XIX века изготовила наручные часы для офицеров немецкого флота.
Но если взглянуть в суть проблемы, то часы Girard- Perregaux были обыкновенными карманными моделями с припаянными ушками для крепления ремешка, в то время как Луи Картье создавал свои Santos Dumont именно как первые концептуально наручные часы.
Поэтому пальма первенства в создании наручных часов, на мой взгляд, принадлежит именно Cartier. Луи Картье решил придать корпусу часов форму квадрата со скругленными углами.
Напомню, фюзеляжи первых аэропланов были как раз такими — не круглыми, а прямоугольными со сглаженными в интересах аэродинамики краями. Конечно же, не мог гениальный дизайнер пройти мимо и столь колоритной детали, как алюминиевые заклепки, которыми скреплялись фанерные листы корпуса.
Восемь очень похожих на авиационные заклепки винтов украсили безель, заодно надежно закрепив стекло в корпусе. В условиях сильных вибраций во время полета это имело огромное значение. Для первых авиаторов часы были единственным прибором, по которому можно было рассчитать расход топлива и определить точку возврата.
Поэтому для них могла подойти только полная функциональная разметка — никаких дизайнерских условностей. Обожавший пространство и предпочитавший придавать своим творениям эффект воздушности, в данном случае Луи Картье пошел на компромисс.
По краю циферблата была пущена крупная римская разметка с большими пустыми белыми полями между цифрами, но ближе к центру расположилась подробнейшая квадратная 60?минутная шкала. Таким образом, концы стрелок неизменно оказывались на ее делениях.
Шкала получилась такая подробная, что Луи Картье в шутку прозвал ее chemin de fer — железная дорога. Позже эта разметка стала фирменным элементом дизайна часов Cartier. Продумал Картье и форму заводной головки, сделав ее крупной с функциональными зазубринами, а также украсив сапфировым кабошоном.
К счастью, Эдмон Жеже отнесся к затее Картье и Сантуша-Дюмона столь же ответственно и оперативно, создав на принадлежавшей ему мануфактуре Jaeger-LeCoultre ультратонкий небольшой механизм с ручным заводом.
И вот в 1904 году публика, собравшаяся поглазеть на любимый аттракцион — полет вокруг Эйфелевой башни, — с изумлением увидела, как Сантуш-Дюмон, садясь в кабину, засекает время с помощью стильных наручных часов.
Надо знать, какой популярностью пользовался Сантуш- Дюмон в то время. Париж был заполонен молодыми стилягами, которые в подражание кумиру носили рубашки с пристегнутыми к кокетке кончиками воротника, смешные полуботинки и тесные обтягивающие костюмы из толстой ткани (пижон Сантуш-Дюмон никогда не летал в комбинезонах, предпочитая оставаться элегантным даже в небе).
Конечно же, все немедленно захотели иметь такие часы. Но, пообещав другу эксклюзивные часы, Луи u1050 Картье держал слово. Лишь в 1908 году он выпустил несколько экземпляров Santos de Cartier для особо важных клиентов.
Кстати, вплоть до 1973 года эти часы считались эксклюзивными и не поступали в широкую продажу. За 75 лет (вплоть до 1978 года) во всем мире было продано лишь около 800 моделей Santos de Cartier. Обыкновенным смертным они стали доступны лишь в 1978?м, когда легендарный ювелирный дом выпустил коллекцию, изумив публику первыми биколорными часами: стальной безель украшали массивные золотые винты.
С тех пор биколор стал мировым трендом, а сами часы Santos de Cartier — мечтой состоятельных авиаторов (презентация коллекции прошла во время престижного и знаменитого авиасалона в Ле-Бурже). В том же году эти часы стали самой продаваемой моделью Cartier, а за особый дизайн их отметили, выставив в качестве экспоната в Музее покорения воздуха в Париже.
Через два года вышла очередная успешная версия Santos de Сartier — ультратонкие часы на крокодиловом ремешке фирменного темно-красного цвета. Тут же появилась и версия с темно-красным циферблатом, которая считается коллекционной редкостью.
В 80?е годы, когда весь мир увлекся кварцевыми часами, вышли водонепроницаемая кварцевая модель Santos Vendome, версии с изогнутыми по форме запястья корпусом, а также чистой воды эксперимент — Santos в круглом стальном корпусе.
На протяжении 90?х годов дом Cartier обращался к легендарной модели трижды, представив в 1991?м хронограф в круглом корпусе Santos de Cartier Chronoflex, выпустив в честь 90- летия модели лимитированную серию под названием Santos-Dumont в корпусах из платины и золота.
И, наконец, в 1999?м, когда родилась престижнейшая коллекция Collection Privee Cartier Paris, в которую имеют право входить только самые лучшие исторические часы, были выпущены ультратонкие механические часы с ручным заводом Santos-Dumont.
То, что эти великие часы продолжают оставаться культовыми, доказал 2004 год, когда в честь 100-летия были выпущены сразу 4 линии: люксовый ремейк Santos 100, более простые Santos-Dumont и женские Santos Demoisselle и Santos de Cartier Galbees.
Цены на них начинались всего лишь с 2500 швейцарских франков. На мой недоуменный вопрос «Почему и зачем легендарные часы оценены так дешево?» глава прессдепартамента ответила кратко и точно: «Cartier атакует!»
Разумеется, весь юбилейный тираж был раскуплен в считанные месяцы. Причем большинство моделей так и не добрались до прилавка, будучи приобретенными по заказу. Эта атака ювелирно- часового дома мгновенно вывела его по продажам в тройку мировых лидеров в сегменте люкс.
Ну а новейшую версию культовых часов Santos Misterieuse, презентованную в Женеве в прошлом году, можно смело назвать триумфом традиций. На этот раз в знакомом военно-спортивном корпусе вышла по сути наручная версия знаменитых настольных секретных часов Pendule Mysterieuse.
Главная фишка часов — отверстие в смещенном центре циферблата. Оно абсолютно прозрачно, и кажется, что внутри этих часов нет никакого механизма и идут они сами по себе. Это давний секрет фирмы. Эффект абсолютной прозрачности создает хитрая система отполированных до зеркального состояния граней сапфира.
Она и пропускает взгляд сквозь корпус, минуя механизм. Неслучайно эти часы в палладиево-бриллиантовом корпусе 34 х 34 мм, достойные самого Луи Картье, выиграли Гран-при Женевы в номинации лучшие дизайнерские часы.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №2-2007