Часы Мерседес
С 40-х годов прошлого века изменились мир, общество, наука, техника - все, кроме самих людей и легендарных часов Rolex Oyster Perpetual. Может поэтому люди по сию пору испытывают самые трепетные чувства к этим легендарным часам
С 40-х годов прошлого века изменились мир, общество, наука, техника - все, кроме самих людей и легендарных часов Rolex Oyster Perpetual. Может поэтому люди по сию пору испытывают самые трепетные чувства к этим легендарным часам.
Муки Мерседес
Промозглой ночью в 2:55 7 октября 1927 года мисс Мерседес Гляйтце, лондонская машинистка, вошла в темные, холодные и подернутые туманом воды канала. Рассвет еще даже не забрезжил…
Нет, это не начало неизвестного романа Агаты Кристи. И разворачивались описываемые события не в сумрачной Венеции, а на северном побережье Франции, в районе мыса Гри-Нэ. Мерседес стояла в воде пролива Ла-Манш, который британцы называют Английским Каналом, на расстоянии 22 морских миль от восточной оконечности Туманного Альбиона. Она вовсе не намеревалась свести счеты с жизнью, а всего лишь собралась плыть к родному берегу.
Ну а пока отважная 26-летняя англичанка борется со стихией, держа курс на Дувр. Это уже восьмая ее попытка, предыдущие семь успехом не увенчались, хотя прекрасная пловчиха долго готовилась к заплыву, тренируясь на водах курортного Брайтона. Похоже, что и сегодня ее ждет неудача, больно уж погода неподходящая.
Видимость временами падает до пяти ярдов, и сопровождающий мисс Гляйтце рыбацкий катер из Фолкстона вынужден постоянно сигналить, чтобы предупредить оживленно снующие по проливу суда. Температура воды на всем протяжении маршрута не превышает 15,5° С. Временами силы оставляют молодую женщину, и тогда сидящий на борту катера тренер, мистер Аллан, дает ей виноградины, мед, крепкий чай и какао.
В какой-то момент Мерседес чуть не затягивает под проходящий мимо пароход, она страдает от боли во всем теле и близка к истощению. И все-таки через 15 часов и 15 минут после начала заплыва ее нога касается родной земли, а точнее меловых отложений на дне залива Святой Маргариты. На часах 18:10. Мерседес стала двенадцатым пловцом, третьей женщиной и первой англичанкой, переплывшей через Ла-Манш.
Здесь стоит заметить, что, как правило, подобные заплывы планируют на теплый и спокойный август. Почему Мерседес стартовала в октябре, история умалчивает. Наверное, на лето 1927-го все же пришлись одна-две из ее неудавшихся попыток. Но она и сейчас не может полностью насладиться одержанной над стихиями победой, выходит на берег, и, теряя сознание, падает на руки Аллана и капитана катера, Гарри Шарта-младшего.
За те два часа, что катер везет ее в Фолкстон, Мерседес так и не удается придти в себя. Даже очнувшись, она не в силах ответить на бурные приветствия многочисленной толпы, собравшейся на фолкстонском Рыбном рынке. Мисс Гляйтце берет такси и, несмотря на поздний час, немедленно отбывает в Лондон.
Однако и в последующие дни Мерседес не доведется заслуженно почивать на лаврах. Уже 11 октября доктор Дороти Кокрэйн Логан переплывает Ла-Манш за 13 часов и 10 минут и устанавливает, таким образом, новый рекорд для женщин. Но достижение Логан вызывает определенные подозрения, ведь это второй женский рекорд менее чем за неделю. Под напором обвинений Дороти сознается, что ввела общественность в заблуждение, и весь ее заплыв был сплошным обманом. И тут же, по ассоциации, под подозрение попадает и результат Гляйтце.
Расстроенной и обиженной рекордсменке не остается ничего иного, как сказать: "Хорошо, я сделаю это еще раз". Повторная попытка назначается на 21 октября и получает название "Оправдательный заплыв". Вся эта история широко освещается островной прессой, из которой, собственно, о ней и узнает некто Ганс Вильсдорф, лондонский часовщик немецкого происхождения, глава молодой компании Rolex. Вильсдорф сразу понимает, что предстоящий заплыв — прекрасный повод для рекламной кампании запатентованных им год назад первых наручных водонепроницаемых часов.
И 14 октября в руки Мерседес попадает письмо, в котором содержится просьба принять щедрый подарок — часы Rolex Oyster. Правда, подарок не совсем бескорыстный, Вильсдорф ставит перед мисс Гляйтце условие: часы должны быть на ней во время предстоящего "Оправдательного заплыва", после которого мастер хотел бы получить отчет об их работе.
Второй заплыв Франция-Англия стартовал по уже проложенному маршруту, от мыса Гри-Нэ в 4:21 утра. На этот раз туман практически не наблюдался, и вокруг Мерседес следовала целая флотилия лодок с журналистами, друзьями и болельщиками. Правда температуры воды была на один-три градуса ниже, чем две недели назад, а временами вообще опускалась до 10,5° С. Вскоре стало ясно, что Мерседес плывет на последнем пределе своих физических возможностей. Сопровождающие подбадривали ее изо всех сил, пели песни, играли на гитарах…
Многие издания, в том числе толстенная иллюстрированная история Rolex, сообщают нам, что заплыв был героически и победно закончен. К сожалению, верен только первый из двух эпитетов, за прошедшие годы правда об этом заплыве была слегка приукрашена. В действительности же, практически с самого его начала Мерседес испытывала сильнейшую боль и от ледяной воды совсем потеряла чувствительность, но сдаваться не собиралась.
В 14:25, на расстоянии семи миль от побережья Англии, пловчиха стала впадать в коматозное состояние, и еще через 20 минут дала поднять себя на борт одного из судов сопровождения.
Но утешением для Мерседес явилась реакция зрителей, репортеров и врачей, пораженных ее выносливостью и способностью в течение десяти с половиной часов сопротивляться предательскому холоду. И теперь уже никто не сомневался, что заплыв двухнедельной давности — отнюдь не выдумка. А репортер Times сделал совсем уж потрясающее открытие: он обнаружил на шее Мерседес ленточку с небольшими золотыми часиками, которые нисколько не пострадали от долгого купания и продолжали показывать точное время.
Слава Rolex Oyster
Вот, собственно, и вся история, положившая начало легенде о том, как мисс Гляйтце за 15 часов и 15 минут переплыла Ла-Манш с часами Rolex Oyster на запястье. И эта официальная легенда не так уж далека от действительности, что лишний раз подтверждается письмом Мерседес, отправленным в Rolex 25 октября 1927 года: "Вы будете рады услышать, что часы Rolex Oyster, которые я несла на себе, переплывая Канал, оказались надежным и точным компаньоном, притом что на протяжении многих часов они подвергались полному погружению в холодную морскую воду, не говоря уж о непрерывных ударах, которые они должно быть испытывали.
Даже после того, как я попала в жаркую кабину катера, они не потеряли точности хода. Газетчик был удивлен, и я, безусловно, восхищена ими…".
По некоторым данным, Rolex Oyster, принадлежавшие Гляйтце, сохранились и не так давно были проданы ее наследниками за 17 000 фунтов стерлингов на одном из лондонских аукционов.
Оправдательный заплыв положил начало одной из самых успешных рекламных кампаний Rolex за всю ее почти столетнюю историю. Первая полоса Daily Mail от 24 ноября 1927 года была отдана под фотографию улыбающейся Мерседес и огромный заголовок "ROLEX OYSTER — удивительные часы, бросающие вызов стихиям. Защищенные от влаги, воды, жары, вибраций, холода и пыли". Далее следовал рассказ о заплыве мисс Гляйтце и результатах экспертизы ее часов, не обнаружившей в механизме даже малейших следов влаги и коррозии.
Стоимость рекламы составляла очень немалую по тем временам сумму в 1600 фунтов стерлингов. Но реклама оказалась бесценна, как вспоминал Вильсдорф, "это был первый триумфальный восход славы Rolex Oyster". Одна из самых популярных, культовых моделей Rolex выпускается и поныне. Спустя пару лет «устрица» обзавелась автоподзаводом, календарем, вращающимся безелем и лишним титулом — величается Rolex Oyster Perpetual DateJust.
Существует распространенное мнение, что весь теперешний имидж Rolex — этого "мерседеса" часовой отрасли — сложился благодаря удачной рекламе. Отчасти это верно, но кто же мешал конкурентам использовать то же оружие? Всемирный успех Rolex зиждется не только на продуманной рекламе и неизменном качестве часов, но и на революционных технических решениях. Возможно, многие идеи, реализованные в часах Rolex, уже давно витали в воздухе, но именно этот брэнд всегда отличался редкостным умением организовать прорыв "в нужное время и в нужном месте".
Проницательность Вильсдорфа
Начало успехам компании положил массовый выпуск наручных часов, развернутый примерно с 1905 года, под "вывеской" Wilsdorf & Davis (торговая марка Rolex зарегистрирована 2 июля 1908 года). К тому времени уже было известно довольно много разных наручных часов, начиная с творения Абрахама-Луи Бреге и заканчивая ранними опытами Луи Картье.
Но только в Rolex пошли по правильному пути: не просто снабдили карманные часы устройством крепления ремешка, а сделали заказ на производство новых миниатюрных механизмов швейцарскому заводу Herman Aegler, причем сумма заказа составила несколько сот тысяч швейцарских франков.
Чутье Вильсдорфа помогло разглядеть в наручных часах, отвергаемой широкой публикой игрушке юных денди и спортивных энтузиастов, огромный коммерческий потенциал. А в 1906 году на подмогу наручным часам было призвано новое изобретение — растягивающийся металлический браслет-резинка. Практичный и удобный аксессуар очень быстро нашел путь к сердцу потребителя и стал одним из непременных мужских декоративных атрибутов, наряду с булавкой для галстука и бутоньеркой в петлице.
Следуя в ногу с технократичным ХХ веком, в 1910 году Rolex получает сертификат Bureaux Suisses на 25-миллиметровый механизм первого наручного хронометра. В 1914 году, после ряда усовершенствований, этот механизм попадает к экспертам английской Kew Observatory.
Испытания длятся 45 дней, часы тестируются в пяти разных положениях и в широком диапазоне температур, от мороза до немыслимой жары. Результат — еще один престижнейший сертификат класса "A". К 1924 году размеры механизма удается уменьшить до размера всего 13,5 миллиметров.
Таким образом, в середине 1920-х, эпохе рекордных женских заплывов через Ла-Манш, Rolex выпускает практически совершенные наручные часы. За исключением одного маленького недостатка — незащищенности перед водой.
По мысли Вильсдорфа, массовое распространение наручных часов и все более динамичный стиль жизни давно требовали разработки водонепроницаемой конструкции. Задача создания водонепроницаемого корпуса была к тому времени успешно решена. Еще в конце первой мировой войны был запатентован корпус Боргеля с глухой задней крышкой. Для доступа к механизму часов требовалось снять заводную головку и вывинтить безель. Именно такие корпуса использовались для некоторых ранних моделей Rolex.
В начале 1920-х швейцарский мастер Фрэнсис Баумгартнер усовершенствовал эту конструкцию. Его корпуса имели центральное кольцо с двусторонней противонаправленной резьбой. В кольцо вставлялся механизм, а затем с двух сторон навинчивались верхняя и нижняя крышки часов. Корпус оказался герметичным, но влага просачивалась через недостаточное уплотнение заводной головки. Однако в 1925 году два швейцарских мастера, Пол Перрего и Жорж Пере, изобрели завинчивающуюся заводную головку, позволяющую обеспечить водонепроницаемость и этого узла.
Таким образом, у Rolex имелись все предпосылки для создания часов, "бросающих вызов стихиям". Вильсдорфу оставалось лишь провести переговоры со швейцарцами и запатентовать их конструкцию в Англии, что и произошло 18 октября 1926 года. Так родились часы Rolex Oyster (Устрица).
Приводятся как минимум два объяснения странного названия модели. Согласно первому, в нем Вильсдорф увековечил трудности, испытанные им на званном обеде при открытии какой-то чрезвычайно несговорчивой устрицы. По другой версии, Вильсдорфу изрек следующее: "подобно устрице, часы могут оставаться в воде неопределенное время, прежде чем получат повреждения". Обе версии представляются довольно натянутыми.
Впрочем, не исключено, что в том и состоял замысел мастера: поведение моллюска в родной стихии должно было подкрепляться гастрономической ипостасью устрицы, ее стойкой репутацией изысканного блюда. Что ни говори, а глубину своего креативного подхода Вильсдорф с блеском продемонстрировал, придумав бессодержательное, но вместе с тем необычайно звучное и значительное имя Rolex.
Поиски вечности
Завистники великой марки могут сказать, что словом Rolex, собственно, и исчерпывается вклад Вильсдорфа в развитие часового искусства. Во всяком случае, в конструкции Rolex Oyster нет ничего такого, что можно записать на личный счет Rolex. Ответить на подобные обвинения было бы проще простого: талант Вильсдорфа лежал в совсем другой области — он был выдающимся менеджером, умел видеть и предвидеть первостепенные задачи и находить оптимальные пути их решения. Но к чему отвечать, когда царственное положение Rolex и уровень ее продукции исключают малейшую необходимость в какой бы то ни было дополнительной аргументации.
В часовом ремесле трудно достичь абсолютного совершенства, и по мере победоносного распространения Rolex Oyster возникали сомнения в их полной неуязвимости. Дело в том, что заводная головка была герметична только в закрученном, нерабочем положении, а ведь часы необходимо время от времени заводить. Мало того, что при погружении в воду требовалось убедиться в надежной фиксации головки, так еще и от постоянного ее завинчивания понемногу изнашивалось резьбовое соединение.
Для того, чтобы головку оставили в покое, Rolex выпускает часы с роторным автоподзаводом — Rolex Oyster Perpetual — запатентованные в 1931 году и вскоре поступившие в продажу. И опять приоритет Rolex легко подвергнуть подозрению: в конце концов патент на наручный «автомат» получил в 1924 году англичанин Джон Харвуд. Еще в 1929 году Харвуд запустил свои часы в серию под просто вызывающим именем Perpetual Selfwinding Watch.
Ну да ладно, качество разработки Perpetual Харвуда сильно уступало Rolex Perpetual, и надежность последней тоже оказалась на порядок выше, что позволило исторической модели без особых изменений дожить до наших дней. В конце концов, ведь это с часами Rolex Oyster сэр Малькольм Кэмпбелл разгонялся до 485 км/час на автомобиле-рекордсмене Bluebird, сэр Эдмунд Хиллари сверялся c ними на вершине Эвереста, на высоте 8848 метров над уровнем моря, а Жак Пиккар брал их на дно Марианской впадины, на глубину 10916 метров… Но кажется, больше всего Rolex обязан не всем этим героям и их феноменальным достижениям, а истории с неудавшимся заплывом Мерседес Гляйтце.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №4-2004