Часы, которые мы не знаем
По-гавайски эта фраза означает «Который час?». Вопрос для гавайца довольно странный, потому что в этом языке нет прошедшего и будущего времени, только настоящее, и самого понятия «времени», соответственно, нет. Тем не менее часы на Гавайях люди носят
По-гавайски эта фраза означает «Который час?». Вопрос для гавайца довольно странный, потому что в этом языке нет прошедшего и будущего времени, только настоящее, и самого понятия «времени», соответственно, нет. Тем не менее часы на Гавайях люди носят.
Среди прочих марок в Гонолулу можно увидеть ювелирные часы Kurt Baumen, дайверские Bathys и механические хронографы Cutthroat, созданные американской компанией Bozeman из штата Монтана. Очень интересные и забавные марки, которых нет и, наверное, никогда не будет в России.
Страна знатоков
Одним из парадоксальных следствий свободного рынка и открытых границ является то, что они существенно сокращают культурный и потребительский кругозор. Во времена Советского Союза людей гораздо больше интересовал сам предмет, чем возможность его приобретения — изначально было понятно, что таковая возможность отсутствует практически полностью.
Поэтому, если человек, например, интересовался швейцарскими часами или сложной механикой, он превращался в настоящего специалиста, знатока вопроса, изымая информацию из каждого доступного источника. Breguet, Patek Philippe, Cartier, Rolex и Omega были известны у нас в стране задолго до того, как эти марки официально пришли на российский рынок и о них стали писать статьи и публиковать рекламу.
Неслучайно Советский Союз славился как страна знатоков. Люди знали все и обо всем. У нас до сих пор самые лучше кинокритики (именно российский критик является главой международного жюри Фипресси), лучшие эксперты по живописи, лучшие знатоки моды, мировой литературы и ювелирного дела. И всем этим специалистам больше 40 лет.
Потому что они выросли в мире, где информация о предметах или явлениях была важнее самих предметов и явлений. Сегодня же ситуация прямо противоположная. Доступность порождает ограничение кругозора.
Когда появляется доставка на дом, необходимость в изучении ассортимента всех окрестных магазинов просто пропадает: что привезут (особенно, если еще и не нужно повторять адрес и есть скидка) — то и хорошо.
Ярчайший пример такого добровольно ограниченного спроса при полной свободе рынка — США. Там местные жители просто не знают того, что не продается на родине. Ну, за исключением ряда запрещенных лекарственных средств, за которыми приходится ездить в Мексику и Канаду.
А что касается книг, музыки, техники, продуктов питания, моды, ювелирных изделий и часов, то те марки, которые не представлены в США, для американцев вроде как и не существуют вовсе. И в этом нет ничего странного. Та же ситуация наблюдается сейчас и в России.
Возьмем, например, часовые и глянцевые журналы. Обратите внимание: лет десять назад, когда часовых марок, продаваемых в стране, было значительно меньше, в разделы «часовые новинки» попадали объективно более интересные модели, чем сегодня.
Сейчас же редактор, составляя обзор новинок, в первую очередь интересуется вопросом, заключила ли его рекламная служба контракт с этим брэндом, где их можно приобрести в Москве, чтобы поставить адрес магазина на последнюю страницу. Хотя люди, которые много путешествуют, часто приобретают часы в сети Duty Free или вообще за границей. Например, дайверские модели туристы обычно покупают там же, где ныряют.
А роскошные часы там, где выигрывают: в Монако или Лас-Вегасе. А то и просто прогуливаясь по улицам Парижа, Нью-Йорка, Токио или Лондона, возникает желание заглянуть в часовой бутик и выбрать что-то оригинальное и интересное. Часы, которые можно показывать друзьям и коллегам по работе в твердой уверенности, что у них таких точно нет. Пока еще нет.
Потому что велика вероятность, что новые марки рано или поздно появятся в России. А, может, и не появятся никогда, но это не означает, что они не стоят внимания. Просто по каким-то объективным причинам или даже из-за курьезного стечения обстоятельств им трудно найти путь в российские магазины. Зато их с удовольствием носят жители Гонолулу, Дубаи, Лос- Анджелеса и Лондона. Или даже Женевы. А мы об их существовании не догадываемся.
Итак, пора расширять свой часовой кругозор. Хотя бы для того, чтобы выйти за рамки того, что нам предлагают, и взглянуть на мир часов объективным взглядом. Узнать о революционных, легендарных и даже культовых часовых марках с роскошной ювелирной работой, оригинальными механизмами и удивительной историей, которые ранее не попадали в поле нашего внимания. Пора вспомнить о том, что знание — по-прежнему сила.
Американское Зазеркалье
Может быть, холодная война и закончилась, но что касается часового мира, то он по-прежнему двуполярный. Да, в 80?е мечтой советского человека были знаменитые японо-китайские часы с настоящим американским названием Montana, ударопрочные и с многочисленными кнопочками.
Но с тех пор мы решительно пропели «Гуд бай, Америка!» и попрощались со многими вещами, в том числе часами, которых мы по сути и не знали. Сегодня существует непреложная истина: прежде чем американский часовой брэнд начинает пользоваться успехом в России, он должен стать европейским. Яркий пример — марка Hamilton.
Это легендарный американский брэнд, но в нашей стране он появился всего два года назад, после того как штаб-квартира и производственный центр были перенесены в Швейцарию и серьезно изменен дизайн и исполнение многих коллекций. Швейцарские автоматические механизмы, шикарный стиль, отделка и финиширование на самом высоком уровне, абсолютно европейский вид.
Собственно говоря, американского в этих часах осталась только история и происхождение, от которого Hamilton не может отказаться никак. Похожая картина произошла с другой известной американской маркой — Concord, — которой до самого последнего времени в России не было, в связи с чем об этих часах практически ничего не было известно.
А, между тем, Concord — одни из самых культовых часов ХХ века по обе стороны Атлантики. Компания была основана в Бьенне в 1908 году. Вначале Concord ориентировалась на выпуск классических моделей, но в 1915-м была представлена первая модель класса люкс в золотом корпусе, которая на долгие годы определила статус марки.
Concord были выбраны как официальный подарок президенту США Гарри Трумену, и именно в этих часах он выступал в 1945 году с приветственной речью, посвященной победе во Второй мировой войне. Успех марки в Америке привел к тому, что во второй половине ХХ века Concord окончательно перебралась в США. В 1978 году фабрика ЕТА представила технологию Delirium Tremens, позволявшую производить часы высотой всего 1,98 мм.
Ее секрет заключался в том, что задняя крышка корпуса служила и платиной механизма, на которой расположена колесная передача. Механизм с несколько странным названием (Delirium Tremens переводится как «белая горячка» — так создатели иронично обыграли французское словосочетание tres mince, что значит «очень тонкий») приобрели несколько фирм: Longines, Eterna и Concord.
Последняя представила часы Concord Delirium в 1979 году в США и самостоятельно развила технологию: уже через год, в 1980-м, появилась модель Delirium IV, которая получила титул «самых тонких часов в мире» — их высота в корпусе всего 0,6 мм, в то время как высота Longines Feullie D’Or с тем же механизмом была 0,9 мм.
За последний год в компании произошли значительные перемены: ее штаб-квартира вернулась из США на свою историческую родину в швейцарский Бьенн, у компании появился новый президент Винсент Перрьяр, работавший ранее на Audemars Piguet и в Swatch Group, а также новый маркетинговый директор Стефан Фельтген, пришедший в Concord после аналогичного опыта работы в Cartier и Jaeger-LeCoultre.
Естественно эти изменения сказались и на географии распространения марки. Все старые коллекции были изъяты из продажи, появились новые модели с уникальными сложными механизмами, например, довольно интересным турбийоном, расположенным на боковой стороне корпуса.
Вскоре обновленные подчеркнуто роскошные Concord можно будет увидеть и в России, однако, как и в случае с Hamilton, это будут другие часы — не те, к которым привыкли в Америке. А вот что не может измениться по определению — это часы компании Bozeman из штата Монтана.
Дело в том, что дизайн этих мужественных коллекций Cutthroat, Galattin, Sidewinder, Shofield и USS, навеянный эстетикой богатых скотоводов, храбрых моряков и летчиков, стилем ковбоя Мальборо (джинсы, пиджак и сапоги из телячьей кожи), создается именно в городе Бозмене, штат Монтана, а механизмы в них используются швейцарские, сертифицированные хронометры COSC.
Пожалуй, Bozeman — самые американские из всех американских часов, и вряд ли она когда-нибудь соберется куда-либо переезжать. Но взглянуть на эти интересные часы стоит, тем более что цена у них вполне умеренная: от 4000 до 7000 долларов. А в самом бутике Bozeman в одноименном городе можно приобрести вообще удивительную вещь: автоматический хронограф SmokeJumper за 5500 долларов, изготовленный по заказу Национальной Ассоциации борьбы с курением.
Серия лимитирована всего 100 экземплярами в год, поэтому наверняка станет коллекционным раритетом. Кстати, о коллекционных часах. Многие швейцарские марки выпускают модели, которые предназначены только для Соединенных Штатов. Это могут быть как более дешевые, так и более дорогие варианты серийных часов. Так, Ice Link от Chopard бывает не только золотой, но и стальной.
Равно как Calatrava от Patek Philippe и многие модели Cartier. Что поделать: несмотря на высокие доходы, американцы — народ весьма прижимистый, и заставить их раскошелится на часы очень непросто. Интересно, что через несколько лет после выпуска некоторые из таких «дешевых» моделей становятся коллекционной редкостью и по стоимости на аукционах превосходят точно такие же часы в корпусе из золота.
Причина столь очевидной диспропорции в малом объеме выпуска. На другом конце шкалы — сверхдорогие эксклюзивные модели. Некоторые из них, как, например, J12 Tourbillon Bevelry Hills Limited, выпущенную Chanel в честь завершения реконструкции бутика марки на Родео-драйв в Беверли- Хиллз, приобрести вряд ли удастся.
Модель в корпусе из белой керамики, инкрустированная синими сапфирами огранки багет и оснащенная механизмом с турбийоном калибра 05?01, была выпущена всего в единственном экземпляре. Но есть и более доступные и в то же время экзотические для России модели.
Например, лимитированная серия часов швейцарской марки Ernst Benz, выпущенная в соавторстве с известным ньюйоркским поваром Марио Батали, шефом ресторана Multo Mario. Батали — один из самых популярных светских персонажей Большого Яблока, а марка Ernst Benz более чем известна среди нью-йоркской богемы.
Огромные механические авиахронографы Grand Circle, создаваемые во время Второй мировой войны Эрнестом Бенцем, сегодня производятся в Бьенне, а продаются только в Швейцарии и США. Правда, учитывая, что СЕО и главным дизайнером Ernst Benz является наш бывший соотечественник Леонид Ханкин, можно не сомневаться, что эта марка рано или поздно дойдет до России: вслед за Jacob&Co и Ice Link.
Освоить наш рынок хотят, пожалуй, все американские компании. Даже те, которым и дома живется очень неплохо. Так, прийти в Россию пытались известнейшие u1072 американские фирмы Movado и Bulova. Обе они более 100 лет назад были созданы в Швейцарии, затем штаб-квартиры и производство переехали поближе к основному рынку сбыта — за океан, где марки прекрасно чувствуют себя до сих пор.
В активе Movado — более 100 патентов и 200 международных призов за инновации. Но только считанные коллекционеры в России знают о существовании модели Polyplan, механизм которой повторял анатомическую форму корпуса и колеса располагались не в одной, а в трех плоскостях. И
ненамного больше их известны Museum Watch, чей циферблат с единственной точкой стал иконой модернизма. Bulova у коллекционеров ассоциируется прежде всего с моделью Accutron — первыми в мире камертонными часами, прародителями современного кварца. Но известность этой фирмы держится не только на технических находках, но и на была беспрецедентной рекламной активности.
В 1926 году мир услышал «Шестой гудок означает, что сейчас 8:00 по часам Bulova», а в 1931?м Bulova стала компанией, чей рекламный бюджет впервые в истории отрасли превысил один миллион долларов. Почему их нет в России? В концерне Movado несколько лет назад провели «разведку боем», представив коллекцию в некоторых странах Европы, в том числе и в России.
Но модели показались покупателям слишком уж непривычными, «американскими». В итоге руководство концерна сочло, что от добра добра не ищут, и менять прекрасно продающийся в США модельный ряд на что-то другое не стоит. У Bulova причины другие. Эта компания сегодня отчасти повторяет историю Cartier, когда три одноименные фирмы работали в Париже, Лондоне и Нью-Йорке.
Только она представляет собой не три, а две практически независимые компании. И в отличие от братьев Cartier, которые сумели договориться между собой, две половинки Bulova никак не могут четко разделить мировой рынок. К тому же в России американцам банально не повезло с дистрибьютором.
Местный колорит
В том, что до нас не доходят многие марки, пользующиеся успехом на локальных рынках других стран, на самом деле нет ничего удивительного. Если принять на веру маркетинговую аксиому, что русским людям не нравятся американские часы, то можно сказать, что часы других стран мы понимаем и любим еще меньше.
Скажем, пару лет назад в Россию попыталась прийти индийская компания Titan — одна из самых попу- лярных марок в азиатском регионе. Тогда они вообще никакого впечатления на публику не произвели. И сейчас, когда Titan, следуя мировой тенденции, расширяет коллекции, создает все более престижные модели и уверенно движется в направлении luxury, абсолютно не известно, состоится ли когда-нибудь второе пришествие марки в России.
Азиатское Haute Horlogerie вообще недоступно для нашей страны. Ни сингапурская марка Helios, ни японская Voltex, выпускающая часы со швейцарскими механизмами, ни даже знаменитые и восхитительные люксовые брэнды Seiko — Credor и Grand Seiko — в России не продаются.
Видимо, производители понимают, что затраты на то, чтобы объяснить россиянам, что часы со сложной механикой могут быть не только швейцарскими, слишком высоки. Что касается Credor, который занимает в модельном ряду Seiko точно такое же место, что и Lexus у Toyota и Infinity у Nissan, то это самая роскошная коллек- ция Seiko и самая «закрытая».
Мы привыкли к Seiko как к недорогому символу высоких японских технологий. Но модели Credor с великолепными репетирами и скелетонами в золотом корпусе представляют марку в совершенно ином u1089 свете.
Например, модель Credor Sonnerie со знаменитым революционным мехатронным механизмом Spring Drive и музыкальным боем в 2006 году была выпущена тиражом всего в 5 экземпляров по цене 104 тысячи евро каждый. Доступна Seiko Credor только в Японии, США и центральном европейском бутике марки в Париже.
Русских же клиентов, к которым часы поступают через сложную систему офисов Seiko в Германии и Англии, японцы, видимо, считают недостаточно развитыми, чтобы получать удовольствие от Credor. В результате мы видим в лучшем случае Sportura и Arktura.
Возможно, японцы, как многие европейцы еще со времен Петра I, привыкли объединять Россию с Германией. По идее это должно означать, что и часы русские и немцы должны любить одинаковые. А вот и нет! Немецкие часы в нашей стране также практически неизвестны. Кроме A. Lange&Sohne, Glashutte Original и Chronoswiss, остальные немецкие марки в России либо не приживались, либо вообще не доехали.
Причина — в пресловутом немецком дизайне, который навевает на поэтичную русскую душу тоску своим рационализмом и лаконичностью. Что хорошо в автомобилях и технике, в часах не вызывает восторга. Впрочем, у немецких Sinn, Schauer, Sothis, Temption, Junghans есть свои поклонники и в России.
Тем более что от нас до Берлина и в самом деле не так уж далеко. Еще меньше у нас известны английские часовые марки. Возможно, это и к лучшему, потому что английское у них только название, все остальное — швейцарское. Речь не идет о таких марках, как Graham или Arnold&Son, которые производятся швейцарцами и в Швейцарии.
Речь о компаниях, которые основаны в Англии самими англичанами. Например, Speake-Marin (которая у нас все-таки одно время прода- валась) или IWI — новая марка из графства Ланкастер. Только в этом году в Москве состоялась премьера популярных в Англии часов Teslar, которые обладают неким встроенным чипом, влияющим на человеческую энергетику (журнал «Мои Часы» писал о них еще в 2002 году).
Не представлена в России самая популярная итальянская марка — Breil. Причина стандартна: модельный ряд слишком сильно «заточен» под темпераментных жителей Апеннинского полуострова. Гоконгская Latitude, которая специализируется на часах для активных видов спорта, также неизвестна в России.
Поэтому незаменимые для яхтсменов и серферов часы с измерителем скорости ветра или модель со встроенным дозиметром вы не купите в наших магазинах. И, наконец, совершенно неизвестны у нас самые популярные в середине ХХ века в Европе часы французской марки Lip. А между прочим, именно ей СССР обязан возникновением собственной часовой промышленности: именно у французов мы закупали оборудование и технологии.
До кварцевого кризиса 70?х годов Lip считалась одной из самых мощных часовых фабрик в мире и во многом опережала даже швейцарские компании. Сегодня многие думают, что она вообще прекратила существование, но это не так. Просто пока не нашлось желающих снова вывести ее за пределы Франции.
Неизвестная Швейцария
Впрочем, зачем говорить о том, что мы не знаем часовые марки народов мира, если даже столь любимые и почитаемые россиянами швейцарские брэнды известны у нас далеко не все? Если полистать иностранные часовые журналы, то практически каждое третье имя ничего не скажет российскому читателю.
О масштабах «безвестности» говорят цифры: из более 600 марок, которые входят в Швейцарскую часовую федерацию, в России работают чуть более ста. Пытаться описать неизвестные в нашей стране швей? царские марки в формате одной статьи явно не представляется возможным.
Поэтому мы остановимся только на причинах, почему далеко не все часовые дома могут или считают нужным донести свои коллекции до России. Первая причина — небольшой объем выпуска очень многих марок.
Наряду с крупными концернами и сильными международно известными брэндами в Швейцарии работают сотни небольших предприятий. Как правило, это небольшой семейный бизнес. Исторически такие компании имеют 2—3 ключевых рынка, под потребности которых полностью подстроено их производство и модельный ряд.
Ни амбиций, ни финансовых возможностей для освоения новых территорий, где неизбежно придется конкурировать с монстрами, у них нет. Среди подобных марок можно упомянуть West End Co, которая завоевала признание в ряде стран Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии еще в те времена, когда эти территории входили в состав Британской империи.
Империи уже нет, а марка, которая производит вполне приличные классические часы, осталась. Если говорить про эксклюзивные марки, то у многих из них объем выпуска исчисляется десятками, в лучшем случае сотнями экземпляров в год.
Давать масштабную рекламу, охватывать множество торговых точек при таких объемах бессмысленно. Чаще всего такие часы без лишнего шума продаются через местных дилеров, и встретить их можно скорее на руке, чем на витрине магазина.
Магазины же если и связываются с небольшими эксклюзивными марками, то предпочитают проекты уже раскрученные в прессе: например, дизайнерские изыски Йорга Хайсека HD3. В этой связи можно вспомнить недавнюю историю с утопленными и Неве часами доселе никому не известной марки Hellmuth.
На самом деле это немецкий ювелирный дом, в частности, известный тем, что на него работает даже Вивьен Вествуд. Часы он начал выпускать совсем недавно и мало, но обещает скоро начать поставлять их в Россию. Но не все могут похвастаться такой отвязной фантазией.
Поэтому неизвестно, увидим ли мы в России часы другого авторского проекта MB&Friends (его создал Макс Бюссер, автор знаменитой серии Opus для Harry Winston, над которой работали лучшие часовщики Швейцарии). Попадут ли к нам ньюсмейкеры этого года — часы Romaine Jerome в корпусе из «Титаника»?
Или рафинированные часы из Ле-Локля Favre-Leuba (первые упоминания о марке датируются 1732 годом) с заманчивой коллекцией сложной механики с символическим названием Mercury, которая просто напрашивается в витрины одноименных магазинов? Впрочем, даже среди не эксклюзивных, а вполне массовых швейцарских марок есть такие, которые в России не продаются.
И очень часто по той простой причине, что этого не хотят ее владельцы. Например, «младший брат» Rolex’a — Tudor. Или Zodiac — мощные, неубиваемые, водонепроницаемые часы стиля casual по очень приличной цене. Владельцы этой марки — концерн Fossil — уже несколько лет «обкатывают» ее на менее крупных рынках, а когда решат, что она готова, запустят наконец брэнд к этим монстрам потребления — в Китай, Россию и Индию.
Некоторым маркам банально не везет с дистрибьютором. Российский бизнес — вещь сложная и динамичная. Бывает так, что подписал производитель контракт с вроде бы серьезной российской фирмой, подготовил товар для отправки, а ее раз — и смыло очередной волной перемен. Да и российские дистрибьюторы внимательно отфильтровывают брэнды, оценивая не столько их перспективы на рынке, сколько пользу, которую та или иная марка может принести их товарному портфелю.
А ставки аренды торговой площади и общая стоимость ведения бизнеса в России существенно выше, чем в большинстве европейских стран, и пробиться на наш рынок новой марке очень непросто. В результате частенько производители выбирают тактику постепенного проникновения.
Так, Gevril в течение дух лет давала рекламу в бортовых журналах «Аэрофлота» и других авиакомпаний, зазывая россиян в свои ньюйорские и европейские магазины, прежде чем подписала контракт с российским дистрибьютором. А итало-швейцарская марка U-Boat, выпускающая роскошные огромные часы диаметром 57 мм, в качестве трамплина в Россию избрала «Аэроферст» и, можно считать, пока российскую границу не пересекла.
И, наконец, временами причины бывают просто эмоциональными. Не секрет, что некоторые названия на ряде языков читаются странно. Российский внедорожник «Нива» продавался в африканских странах под иным названием, потому как родное имя на части диалектов означало «не едет».
Похожие проблемы испытывают и некоторые часовые марки. Но часы — не машина, здесь торговая марка является ключевым компонентом стоимости, и ее так просто не поменяешь. В результате те, кто понимает, покупают и носят часы Hublot (от французского слова un hublot — иллюминатор). Но значительная часть публики, услышав это название, косясь переспрашивают: что-что?
Схожие проблемы в России преследуют и брэнд Bedat & Co. Эту марку основала Симон Беда, очень известная дама в швейцарской часовой индустрии, стоявшая у истоков ее возрождения в 80?е. Ее сестра Жаклин Беда — автор самых авторитетных книг по истории часовой промышленности.
А сама Симон вместе с сыном Кристианом были совладельца- ми компании Raymond Weil, но покинули ее, чтобы основать собственную часовую фирму Bedat & Co, которую, правда, недавно продали концерну Gucci Watches. Владельцы компании поменялись, но имя- то осталось! Хотя в данном случае дело не только в названии. Модельный ряд Bedat ориентирован в первую очередь на Азию и подстроен под вкусы той клиентуры.
А разбрасываться руководители марки не хотят. Несколько раз российские журналисты на выставке в Базеле пытались договориться с Кристианом и Симон Беда об интервью, пока оба еще работали в компании. И всегда получали вежливый отказ. Почему? Менеджеры компании объясняют: у нас нет планов в отношении России, вот и в интервью мы не видим смысла.
Шейхи наступают
Несмотря на постоянно увеличивающийся российский ВВП и заверения глав крупнейших часовых компаний о том, что им очень нравятся русские клиенты, Россия все еще не является главным рынком Luxury в мире, удерживая лишь первенство по потреблению сложных часов.
Мы стремительно растем, но уровня США и стран Дальнего и Ближнего Востока пока не достигли. Так что неудивительно, что не все швейцарские производители ориентируются на нас. И если с Америкой и Японией российские вкусы в некоторых аспектах не совпадают, то ближневосточная эстетика с нашим «третьим путем» и евразийством должна быть близка.
Действительно, если где-то и можно не бояться прослыть невеждой, увидев незнакомые часы, так это в Арабских Эмиратах. Там можно встретить немало брэндов, которые в России не продаются или продаются ограниченно. Для примера можно взять крупнейшую международную сеть ювелирно-часовых бутиков Damas из Дубаи, у которой более 100 магазинов на Ближнем Востоке, а также в Италии, на Мальдивах, в США, Англии и Гонконге.
Помимо известных нам марок, в ней представлены роскошные ювелирно-часовые марки Clerc, Paul Jobin, Sarcar, Varotti. Особенно стоит выделить Sarcar, на стенд которой в Базеле российские журналисты ходили, как в Алмазную палату, любоваться шикарной моделью Solitaire с корпусом и циферблатом, полностью инкрустированными бриллиантами и безелем, украшенным бриллиантом весом в 3 карата.
Впрочем, в начале следующего года Damas планирует открыть собственные магазины и в России. И тогда у нас представится шанс увидеть, что предпочитают шейхи, а также выяснить, насколько схожи наши вкусы.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №5-2007