MB&F Horological Machine No.1
Один из самых харизматичных лидеров современного часостроения Максимилиан Бюссер представил в конце прошлого года первые часы под собственным брэндом MB&F (Max Busser and Friends)
Один из самых харизматичных лидеров современного часостроения Максимилиан Бюссер представил в конце прошлого года первые часы под собственным брэндом MB&F (Max Busser and Friends). Впрочем, сам Бюссер принципиально называет свою модель не часами, а Horological Machine — машиной времени
40-летний выпускник Института микротехнологий в Лозанне Максимилиан Бюссер — бунтарь высокого часового искусства. Начав карьеру в Jaeger-LeCoultre, через 7 лет он возглавил часовое направление легендарного ювелирного дома Harry Winston. Всего 5 лет потребовалось ему, чтобы завоевать дому еще и репутацию гранда Haute Horlogerie с помощью суперпроекта Opus. Суть проекта вкратце такова.
Бюссер встречался с самыми талантливыми неизвестными молодыми мастерами и выпытывал у них, какие идеи они мечтали бы осуществить. Отбирал самые интересные (а иногда просто сумасшедшие) и спонсировал производство часов под брэндом Harry Winston. Вот лишь несколько имен, которые открыл миру Бюссер: Франсуа-Поль Журн, Антуан Прециузо, Вианне Альтер, Феликс Баумгартнер…
Но когда контрольный пакет дома выкупила канадская алмазодобывающая компания Aber, новое руководство попросило Бюссера прекратить интереснейшие эксперименты, так как Harry Winston — все-таки «король алмазов», а не сложных часов. Бюссер отреагировал мгновенно. Ни секунды не раздумывая, он оставил престижнейший пост, поскольку создавать ювелирные часы ему «совершенно не интересно».
В своей новой компании, где ему уже никто не укажет, что делать, он реализовал абсолютно ту же схему, что и в Opus. Можно даже сказать, что Opus жив, он реинкарнировался в проекте MB&F. Друзья у Бюссера все те же — молодые гениальные мастера, только теперь деньги им дает не Harry Winston, а Макс Бюссер. То есть все участники на месте и по-прежнему живут по принципу «Возможно все!».
Кстати, работа над Horological Machine No.1 была запущена еще в 2003?м. «Я летел в Швейцарию из Сингапура, — рассказал он мне. — Полет длинный, и чтобы занять себя, я нарисовал модель. Подумал, что неплохой получится Opus, а потом вдруг у меня в голове что-то щелкнуло. А почему, собственно, Opus? Неужели проработав 12 лет в часовом бизнесе, я не смогу создать свои часы? С тех пор эта мысль преследовала меня неотступно.
Реализовать эту мечту сразу я не мог, так как имел обязательства перед Harry Winston Rare Timepieces. Но как только стало ясно, что прежней компании мои услуги по большому счету уже не нужны, мы расстались». MB&F началась с рисунка, им и продолжилась. Все в этих часах — механизм, корпус и циферблат — были созданы с нуля. Конечно, это был уже не тот самолетный набросок Бюссера, а профессиональные эскизы лучших дизайнеров и художников — то есть его друзей.
Более сотни часов работы потребовалось дизайнеру Эрику Жиро, чтобы набросок Бюссера превратился в полноценный трехмерный дизайнпроект. Главное в НМ1 — стильный оригинальный корпус, напоминающий цифру 8 или две герметичные мини-упаковки сливок, которые подают к кофе.
Главное, потому что именно он задал архитектуру циферблата, механизма и набор функций: часовая индикация с центральным указателем резерва хода на циферблате левого полушария, индикация минут на правом циферблате, а между полушариями — подиум для турбийона. Из-за необычной формы циферблаты пришлось дополнять сапфировыми мостами, которые несут не только шкалы, но и служат опорой для осей стрелок.
Принципиальную конструкцию механизма создал друг инженер Лоран Бессе, консультировал и помогал воплощать в жизнь задуманное знаменитый независимый мастер Питер Спик-Марин. В итоге они создали механизм, который специалисты назвали «микромеханическим чудом». Бюссер дает понятию Horological Machine весьма простое определение: «Это устройство, состоящее из подвижных и неподвижных деталей, которое накапливает энергию и использует ее для определения времени».
Итак, об источнике энергии. Ее выдают 4 заводных барабана. Но расположены они не в ряд, а очень необычно: одна пара в левом полушарии корпуса, которое показывает часы, вторая пара — в правом, на циферблате которого индицируются минуты.
Как утверждают создатели, такое революционное расположение барабанов позволяет заводным пружинам работать с гораздо меньшей нагрузкой, что, в свою очередь, уменьшает силу воздействия на колесную передачу, продлевает жизнь механизму и, сохраняя постоянное значение этого воздействия, сводит почти до нуля изохронную погрешность часов. Заводится HM1 и вручную, и автоматически.
Причем ротор автоподзавода расположен только в левой части, а правая пара барабанов заводится с помощью головки. Обе пары соединены друг с другом сложной колесной передачей. Запас хода HM1 составляет 7 дней. Энергия четырех барабанов складывается в модуле турбийона, который визуально объединяет полушария корпуса и возвышается над циферблатами.
Каретка турбийона приводится в движение не одним, а сразу двумя колесами с обеих сторон. Этот привод также можно назвать небольшой революцией, и он, конечно же, запатентован. А то, что турбийон находится на возвышении, позволило продемонстрировать все великолепие этого самого красивого часового усложнения. Я уже упомянул о том, что барабаны соединены между собой сложной колесной передачей.
Но ведь не только они нуждаются в согласовании своего движения. В строгом согласии друг с другом должны находиться минутная и часовая стрелки, разнесенные волей дизайнера по разным полушариям корпуса. Они соединены с помощью специального колеса, которое прячется под турбийоном и циферблатами.
Идеально плоское и тонкое колесо большого диаметра отполировано до зеркального блеска и надежно укреплено в рубиновых опорах. Калибр НМ1 в общей сложности состоит из 376 деталей и содержит 81 рубиновый камень. Конечно, большая часть деталей эксклюзивна, но вместе с тем хочется отметить, что доля узлов из проверенных временем калибров ЕТА также велика.
Интересно, что Бюссер пошел на этот шаг вполне сознательно. «Да, мы хотели создать инновационные революционные часы, и соблазн сделать их уникальными на 100 процентов был, — объясняет Бюссер. — Но в процессе работы над проектом Opus я не раз сталкивался с ситуациями, когда ради инновации мастера жертвовали надежностью. В MB&F я категорически хочу избежать этих проблем. Мы старались использовать проверенные детали и узлы везде, где это было возможно. К тому же это позволит нам назначить приемлемую, а не заоблачную цену на НМ1».
Тем не менее первая машина настолько сложна, что больше 30 экземпляров в год Бюссер со всеми своими друзьями производить не может. Выпуск продлится в течение трех лет. Не менее оригинальна и упаковка Horological Machine No.1. Она предлагается в коробке из ценного дерева венж. В коробке вы найдете еще один сшитый вручную ремешок из кожи аллигатора с фирменной золотой застежкой и отвертку для смены ремешка.
Саму коробку вам придется достать из роскошной кожаной сумки Etro, которую, в свою очередь, предстоит извлечь из стильного фланелевого сака. Нынешней весной Бюссер собирается презентовать Horological Machine No.2. В том, что НМ2 будет не менее сложной и революционной, сомневаться не приходится.
Свое жизненное кредо Макс Бюссер объясняет так: «Когда я был маленьким, отец посоветовал мне всегда и во всем находить собственное решение, свой путь, ни в коем случае не оглядываясь по сторонам и ничего не делая «как все нормальные люди». Это сложно, предупреждал он.
Зато только ты будешь единственным экспертом в своем собственном оригинальном деле. И только так можно получить настоящее удовольствие от того, что ты делаешь. Я изо всех сил стараюсь жить по совету отца. Это и вправду непросто. Например, я вынужден ездить на редкой машине (Marcos TSO RT — Прим. авт.) с правым рулем, которую, как ни регулируй, при езде тянет влево, а в дождь протекает крыша. Зато в моей жизни и в самом деле много того, что доставляет мне огромное удовольствие».
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №1-2007