Итальянский спрут
Италия – южный сосед женевского часового региона, а итальянцы – третья по численности национальность Швейцарии. И именно потомки римлян превратили современные часы в яркие, стильные и забавные аксессуары, вдохнув в выверенные часовые механизмы жизнь
Италия – южный сосед женевского часового региона, а итальянцы – третья по численности национальность Швейцарии. И именно потомки римлян превратили современные часы в яркие, стильные и забавные аксессуары, вдохнув в выверенные часовые механизмы жизнь.
Теория и практика
Что было бы, если швейцарцы стали любовниками, британцы – шеф-поварами, а итальянцы – инженерами? Звучит как анекдот, впрочем, это и есть анекдот.
Действительно, если в области кухни, обуви и одежды итальянцы заслуженно пользуются славой самых искусных, то в отношении технических изобретений традиционно считается, что это прерогатива более рациональных и обделенных хорошим климатом северных народов.
И даже в спорах о том, какая же страна была родоначальницей часового дела, Италию сознательно исключают. А зря. Потому что все представления о часовом механизме, основанном на постоянной частоте колебаний баланса, началась с открытия Галилео Галилеем закона амплитуды маятника, базируясь на котором в 1658 году голландский физик Кристиан Гюйгенс и изобрел маятниковый механизм.
А вся слава создателей удобного, точного и компактного часового механизма досталась англичанам, придумавшим первый переносной морской хронометр. Не менее знаменит и еще один итальянский «часовщик» 15 века – Леонардо да Винчи, посвятивший не один труд созданию изощреннейших часовых механизмов.
В этих двух примерах вся суть итальянской инновационной мысли – много фантазии, мало практичности, хотя созданная Да Винчи опрокидывающаяся кровать-будильник, бросавшая по утрам человека на пол, дорого стоит. Потомки только в ХХ веке оценили новаторские идеи Леонардо. А тем временем трудолюбивые французы, немцы и швейцарцы поделили между собой сферы влияния в часовом мире.
Домашняя выпечка
Консультант FHS (Швейцарской Часовой Федерации) Жан-Марк Анри как-то пошутил: «Почему итальянские часовые брэнды так мало известны в мире? Потому что они, как и настоящая итальянская паста не подлежат транспортировке».
Действительно, небольших часовых фирм и марок в Италии довольно много, но почти все они мало известны за пределами своего региона. Пожалуй, единственные три итальянские марки de luxe, которые могут похвастаться настоящей международной известностью, это Officine Panerai, Bvlgary и, с некоторой скидкой, Locman.
Когда говорят о часовом доме Panerai, основанном во Флоренции в 1860 году, то сразу же вспоминают Panerai Radiomir и Panerai Luminor – первые люминесцентные часы для подводной работы, созданные компанией по спецзаказу Муссолини в 1938 году для итальянских водолазов-диверсантов.
Что, кроме столь романтической истории могло превратить эти модели в культовые часы, имеющие фан-клубы по всему миру? Совершенно уникальный дизайн, не имеющий ничего общего со швейцарской утонченностью: внушительный подушкообразный обтекаемый корпус, выпуклое стекло, огромные арабские цифры и ремешок, похожий на ошейник для ездовой собаки.
«Свой» дизайн принес известной и ювелирной марке Bvlgary, превратив ее скромное часовое направление в мощный концерн, включающий такие известные дома как Gerald Genta и Daniel Roth. Хотя Bvlgary выпускала собственные часы с 20-х годов, заговорили о них только в 70-е после появления коллекции Bvlgary-Bvlgary – круглых толстеньких «шайбочек» с гигантской надписью Bvlgary на окружности безеля.
Кстати, любовь к огромным надписям и логотипам – фирменное отличие всей итальянской индустрии, столь любимое большинством покупателей. Сегодняшний глава дома Паоло Булгари утверждает, что именно внимание к таким «штучкам» значительно оживило мир швейцарских часов.
И, наконец, любимая марка голливудских звезд и поп-артистов Locman с острова Эльба. Огромные овальные корпуса из вереска (ноу-хау Locman, принесшее ей первую известность), титана, стали или карбона в сочетании с красными, синими, желтыми ремешками и циферблатами стали фирменным стилем марки, который оценили Элтон Джон, Шарон Стоун и Валентин Юдашкин.
Конечно, эти три марки абсолютно разные. Однако одна общая черта у них есть. Их часы настолько яркие и самодостаточные, что могут совершенно затмить своего владельца. При этом они настолько самобытны, что существуют как бы в стороне от общего процесса часового дела и могут служить скорее исключениями, чем правилом.
И, тем не менее, как ни парадоксально, европейские, и в первую очередь швейцарские часы не дожили бы до сегодняшнего дня в таком блестящем виде, если бы не итальянцы. Потому что именно итальянцы создали культ предметов. Для них de luxe – это не просто красивые штучки для тех, кто может себе это позволить, а образ и даже смысл жизни. Настоящий итальянец будет год питаться одними спагетти, но часы у него обязательно будут Rolex, а костюм – от Armani. И сегодня Италия – не самый богатый член Евросоюза – является основным потребителем товаров роскоши в Европе.
Автомобили, яхты, одежда, украшения и, конечно, часы – благодаря итальянцам эти утилитарные предметы превратились в предметы культа. Если в часовом деле были и технические революции, и революции стиля, то итальянцы совершили настоящую Революцию потребления. Швейцарцы в начале 80-х сказали и показали, что часы могут быть предметом роскоши. «Необходимой роскоши!» - добавили итальянцы.
Дизайн, усы и танки
Любовь итальянцев к роскошным часам не могла остаться только за рамками их благоговейного ношения. И хотя собственных часовых компаний в Италии не слишком много, итальянцев, занимающихся созданием швейцарских часов и во многом определяющим часовые тенденции – легион.
В основном итальянцы специализируются на дизайне. И, пожалуй, благодаря им современные швейцарские марки не выглядят унылым повторением классических форм друг друга. Особенность итальянского стиля в том, что он очень расчетлив. Некоторые обвиняют его в вульгарности и излишней простоте. Но он привлекает массу поклонников по всему миру тем, что питается не фантазией творца, а запросами покупателя. Как уже было сказано, итальянцы очень любят роскошные и красивые вещи. И поэтому создают только то, что было бы объективно с точки зрения обычного покупателя роскошно и красиво. Ну и немного шокировало.
Первым «засланным казачком» в святая святых часовой индустрии оказался Джеральд Джента. В 70-е он создал то, что сегодня является нормой для ведущих мировых брэндов – часы de luxe в стальном корпусе, которые привлекают не драгоценными материалами, а дизайном. Его авторству принадлежат стальной «сейф» Royal Oak для Audemars Piguet (1972 год), Nautilus (корпус которого вытачивается из цельного куска металла, как индейская пирога) для Patek Philippe и Ingenieur для IWC.
Поистине, надо обладать неограниченным талантом, чтобы придумать «изюминку» для трех таких непохожих исторических брэндов. Талантом уровня Леонардо. Когда Джента почувствовал, что готов, наконец, работать во славу собственного имени, он основал марку Gerald Genta, сразу же прославившуюся роскошными часами, обыгрывающим изображение Микки Мауса. Вот такой de luxe. Типично итальянский.
Сегодня Gerald Genta стал несколько серьезнее и в основном специализируется на спортивных механических часах ретро-стиля. Хотя компания (входящая в итальянский концерн Bvlgary) не может долго удерживаться от провокации и здорового юмора даже в отношении вполне серьезной механики. Доказательство: модель 2004 года, созданная приглашенным итальянским дизайнером Антуаном Прециузо, Gerald Charles Tourbillon, где мост турбийона повторяет силуэт и форму знаменитых пышных усов г-на Дженты.
Другой яркий пример итальянской эстетики на швейцарской почве – ECW, возглавляемая Роберто Карлотти. Он сам называет свои модели «часы-танки»: мощные, прямолинейные, яркие, даже на витрине они подавляют своих более изысканных соседей. Секрет конструкции часов ECW в их удивительной анатомичности. Стоит надеть такую модель на руку, как окажется, что при всей своей внушительности, она точно подходит к форме запястья.
При этом «танки» год от года становятся все роскошнее и сложнее, механизмы украшаются гравировкой, появляются такие изыски, как фигурный платиновый ротор ручной работы. Ведь недаром ECW входит в самый рафинированный женевский часовой концерн Franck Muller.
Машины и механизмы
Мафия – это типично итальянское изобретение, применимое не только в преступной среде, но и ко всем сферам жизни. В том, что итальянский дизайн, подобно спруту, прочно захватил современную часовую индустрию, можно убедиться, познакомившись с арт-директором всей Richemont Luxury Group Джанпьеро Бодино, то есть человеком, который определяет тенденции самых роскошных часовых марок Швейцарии, Франции и Германии.
О себе он рассказывает довольно скромно: «Я – простой парень из Турина. Поэтому просто обожаю машины. Естественно, что в 70-е я занялся разработкой дизайна машин. А потом мне это наскучило, и я переключился на часы. Хотя машины люблю и сегодня».
Вначале Бодино попробовал свои силы в Bvlgary, а затем был приглашен на работу в Richemont. Сегодня господин Бодино определяет дизайн не только марки-национальной гордости Officine Panerai, но и Cartier, IWC, Jaeger-LeCoultre, Piaget, Vacheron Constantin, Van Cleef & Arpels и многих других, входящих в Richemont Group.
Не меньшее влияние на часовую моду оказывает и еще один любитель машин, особенно гоночных – владелец марок Girard-Perregaux и Daniel JeanRichard Луиджи Макалузо, кстати, тоже уроженец Турина.
Любовь итальянцев к своим автомобильным маркам может многое объяснить. Ведь что такое итальянские авто, все эти Lamborghini, Ferrari и Bugatti? Все та же неприкрытая роскошь, демонстрация статуса и жизненных приоритетов. Это вам не скучный Mercedes, аристократический Rolls Royce или стильный, но практичный Porsche.
Итальянские машины создаются только для того, чтобы окружающие падали в обморок от восхищения или зависти. И их эстетика постепенно приходит в часовое искусство. Кстати, интересно, что в Италии очень часто создателями часов становятся дистрибьюторы (как, например, те же Карлотти и Макалузо). Потому что подходят к вопросу не с позиции «что нравится мне», а тщательно изучив вкусы клиентов.
В подавляющем большинстве случаев, если какие-то современные часы вызывают у вас задержку дыхания, там непременно поработал итальянец. Давид Дзанетта, президент компании DeBethune, дебютировавшей на Базеле весной этого года, объясняет свой подход к созданию часов: «Мы создаем все модели лимитированными сериями, а механизмы собираем полностью сами in-house, не для того, чтобы доказать: мы – великие часовщики.
Итальянцы вообще не уделяют много внимания техническим характеристикам часов. Модели DeBethune стильные, точные и уникальные, потому что именно такими и должны быть статусные часы класса de luxe. Часы, которые говорят все о своем владельце».
Один из самых ярких и восхитительных примеров итальянского обрамления классического часового искусства – звезда Женевского международного салона Haute Horlogerie марка Parmigiani. Ее основатель Мишель Пармиджани (считающий себя итальянцем, поскольку родился в Италии) думает, что именно итальянские корни дают ему необходимую чувственность, чтобы создавать модели не только разумом, но и сердцем.
Эту мысль можно продолжить: если какие-то часы после задержки дыхания заставляют вас улыбаться – значит, их точно создал итальянец. Такой как, например, Винсент Калабрезе, создавший часы со стриптизом Mona Lisa.
Каждый час девушка на циферблате (Калабрезе назвал ее Лизой) снимает какой-то предмет одежды, чтобы к полуночи обернуться ухмыляющейся Джокондой. Правда, с этого года итальянский самородок слегка остепенился. Он основал компанию NHC (Nouvelle Horlogerie Calabrese) – и делает изящные модели с «прыгающим часом» без девушек и летающих Пегасов.
Мода и женщины
Все вышесказанное относилось к классическому часовому искусству, которому итальянцы привили латинскую живость. Что же тогда сказать об индустрии массовых часов, где модность, яркость и оригинальность – основные критерии?
Не стоит забывать, что самые известные и успешные дома моды сегодня находятся на Апеннинском полуострове, и их аксессуарные линии пользуются огромным спросом во всем мире. Самый серьезный модный концерн, занимающийся выпуском часов Gucci Group (кроме Gucci ему принадлежат марки YSL, Boucheron и Bedat&Co) постепенно все больше отдаляется от концепции фэшн-брэнда, приближаясь к высокому часовому искусству.
Но и без него в Италии модных часов достаточно. Практически каждый дом моды выпускает собственную линию часов, обновляющуюся раз в сезон и продающуюся по достаточно доступной цене, чтобы раз в сезон часы и менять. Конечно, модельеры делают часы не сами. Многие итальянские дома отдают лицензии на часовую марку швейцарским производителям.
Однако практика показывает, что намного ярче и успешнее получаются те модные часы, которые производят соотечественники. Как, например, коллекции D&G, которые для Дольче и Габанна создает миланская часовая компания Binda. Или настоящий «титан» среди европейских массовых производителей – концерн Sector Group.
Помимо собственной популярной марки спортивных часов Sector (посланником которой, кстати, стал Андрей Шевченко), концерну принадлежат три самых известных в современной моде имени: Valentino (для любителей гламурной роскоши), Roberto Cavalli (урбанистический шик) и Moschino (провокационный молодежный стиль).
Эти три марки практически полностью охватывают (опять же напрашивается сравнение со спрутом) всю дамскую аудиторию не зависимо от вкусов, стиля в одежде и образа жизни, на деле воспроизводя определение «тотальная мода», придуманное, кстати, итальянцами.
О том, насколько мода важна в часовом деле, свидетельствует то, что некоторые модели серии Forma Мишелю Пармиджани помогал создавать не кто-нибудь, а Джорджио Армани.
Появлению Haute Horlogerie для прекрасной половины человечества мир тоже обязан итальянцам. В 2001 году IWC в качестве опыта представила в Италии свои первые крупные механические дамские хронографы. Экспрессивные итальянки буквально смели с прилавков высокую механику.
С тех пор дамские модели стали обязательным явлением для любого крупного часового дома de luxe, а Италия превратилась в основной рынок женских коллекций IWC. Сегодня опять же итальянки проявляют наибольший интерес к женским линиям Zenith Queen of Hearts, Baby Doll и Glam Rock – кичевым ярким хронографам, созданным новым главой мануфактуры Тьерри Натафом. Кстати, тоже имеющим итальянские корни.
Что любят шейхи
Большинство швейцарских производителей ориентируются, прежде всего, на Италию. «Если эти модели будут популярны в Италии, они будут популярны везде» - таково общее правило. И дело здесь не в том, что итальянский вкус такой уж универсальный. Он, скажем так, очень экспансивный.
В Италии издаются самые популярные часовые журналы и каталоги, которые читают во всем мире. А пока главные потребители роскошных часов – нефтяные шейхи будут читать итальянские журналы, они будут покупать итальянские часы. Или, по крайней мере, те часы, которые нравятся самим итальянцам.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №6-2004