Часовые предпочтения в России XIX века
XIX век был временем развития фабричного часового производства – перехода от ремесленного труда в часовых мастерских к механизированному труду на часовых фабриках и появления тиражной, массовой часовой продукции
XIX век был временем развития фабричного часового производства – перехода от ремесленного труда в часовых мастерских к механизированному труду на часовых фабриках и появления тиражной, массовой часовой продукции. Лидерами этого процесса, начавшегося еще в конце XVIII века, были Швейцария и Франция.
Часы этих стран первыми появляются на многих зарубежных рынках, в том числе и в России. Механизмы карманных часов привозились в основном из Швейцарии, а большинство каминных часов, начиная со второй четверти XIX века, были оснащены механизмами двух известных французских фабрик – “Братья Жаппи” (Freres Jappy) и “Понс” (Pons).
Во второй половине XIX века ситуация несколько меняется. Первенство в массовом производстве часов завоевывают Германия и США. Соответственно увеличивается и экспорт часов этих стран-производителей. Швейцария стремилась удержать прежние позиции за счет большого числа маленьких фирм по изготовлению часов.
К 1913 году поставки часов и часовых деталей в Россию осуществляли 2 английские фирмы, 14 немецких, 5 французских и 38 швейцарских. Но начнем по порядку.
В начале XIX века совершенно не известная сейчас фирма “Робер и Курвуазье” из швейцарского местечка Ля Шо-де-Фон была главным поставщиком высококачественных часов в Россию. Но поставки изделий швейцарских часовщиков не ограничивались продукцией этой фирмы. С 1820-х годов в России появляются карманные часы фирмы “Вашерон и Константин” (Vacheron & Constantin), поставлявшей также свой товар в США, Латинскую Америку, Данию, на Мальту и на Ближний Восток. Часы, украшенные стилизованным Мальтийским крестом, отличительным знаком фирмы, можно встретить во многих дорогих часовых салонах Москвы, Санкт-Петербурга и в наши дни.
Широко известные в России часовые фирмы “П.Буре” (P. Bure), “Г.Мозер” (H. Moser), “В.Габю” (V. Gabu) основное производство имели в Швейцарии, в Ле-Локле. В некоторых российских городах они держали сети магазинов, складов и мастерских, где из привезенных деталей собирали готовые часы. Корпуса для каминных и настольных часов делались на месте, русскими мастерами. Такая практика объяснялась тем, что пошлина на готовые часы была гораздо выше, чем на детали, которые рассматривались как металл. Ассортимент был достаточно разнообразным. Фирмы “П.Буре” и “Г.Мозер” ввозили механизмы карманных, настольных, дорожных, каминных часов, “В.Габю” – механизмы часов карманных и настенных.
Впоследствии фирмы “П.Буре” и “Г.Мозер”, получили статус Поставщиков Двора Его Императорского Величества, что дало им возможность не только прочно утвердиться в России, но также и расширить производство в родной Швейцарии.
Фирма “П.Буре” появилась на российском рынке в 1815 году. Есть данные, что первые Буре переселились в Россию еще во времена Петра I. Поль (Павел) Буре, чье имя и стало “визитной карточкой” фирмы, был и часовщиком, и коммерсантом. В 1880 году его наследниками и непосредственными руководителями фирмы стали гражданин Швейцарии Поль Жирар и часовщик из Санкт-Петербурга Жорж Пфон. Это было время расширения производства, укрепления авторитета “П.Буре” в России. Магазины фирмы работали в Москве и Санкт-Петербурге.
Во многих музейных коллекциях России хранятся карманные часы “П.Буре” с рельефным изображением символики того или иного рода войска. Такие наградные часы заказывались правительством Николая II. Много заказов поступало и от администрации железных дорог.
Знаменательно, что в наше время потомок предпринимателя Павла Буре – известный российский хоккеист Павел Буре – решил возродить часовой бизнес своего двойного тезки.
Часы “Генри Мозер” были, пожалуй, более популярны в России, чем “Павел Буре”, благодаря широкому ассортименту и доступности. В 1828 году
Г. Мозер открывает Торговое представительство в Петербурге, а в 1839 году – Торговый Дом в Москве. Магазины часов “Г.Мозер”, помимо московских и петербургских адресов, имели и нижегородскую прописку. Через Нижегородскую ярмарку часы, собранные в России, проникали в Индию и Китай.
Фабрика Г. Мозера предлагала большой выбор карманных часов – мужских и женских, с боем и без боя, в золотых, серебряных и стальных корпусах различных фасонов, с заводом ключом и “в ручку” (то есть с ремонтуаром), хронографы. Особенно дорогими считались золотые часы с репетиром, с боем четвертей и минут, с вечным календарем и луной (то есть с индикацией лунных фаз).
Предлагались карманные часы разных сортов (или, говоря современным языком, – марок): “Блондель”, “Робер”, “Лепин”, “Сальтер”, “Тобиас” и др. Градация производилась по роду специфичного устройства механизма. Продукция обязательно клеймилась, причем, местоположение клейма и его информативность тоже отражала качество и стоимость часов. Например, часы с одной лишь надписью “ Hy Moser & Ce” на внутренней стороне крышки, без названия сорта (марки), были более качественными и стоили дороже. Из них те, на которых надпись фирмы была выгравирована готическим шрифтом, считались высшего качества.
Настенные часы и регуляторы с недельным и двухнедельным заводом выпускались в корпусах из дуба или орехового дерева (в начале ХХ века – преимущественно в стиле модерн). Как правило различают обычные настенные часы и более дорогие – регуляторы, делавшиеся с четвертным боем и боем получаса, по которым фактически сверяли ход других домашних часов.
Фирма выпускала и каминные часы разных размеров, часто называвшиеся столовыми, в корпусах из черного мрамора и оникса (зеленого мрамора), с золочеными бронзовыми и шпиатровыми (цинковыми) украшениями, с боем и без боя.
Карманные часы “Г.Мозер” были настолько популярными и востребованными, что даже имели место случаи появления подделок. Поэтому в торговых прейскурантах, среди перечня адресов магазинов, типов часов и цен на них, присутствовали, так называемые, “предостережения”. Например, в Торговом прейскуранте фабрики Мозер за март 1906 года читаем: “для устранения случаев злоупотребления некоторыми торговцами названием нашей фирмы, считаем необходимым рекомендовать желающим приобрести часы нашей фабрики, обращать особое внимание на то – помещены ли на предлагаемых карманных часах в имеющихся на них клеймах и надписях на французском языке перед фамилией “MOSER & Cо” буквы “HУ”, так как только с такими клеймами и надписями часы являются действительно изделиями нашей фабрики”.
В отличие от фирм “П.Буре” и “Г.Мозера”, Торговый Дом “В.Габю” обосновался в России намного позже и являлся продавцом не только часов, но и ювелирных украшений. Первоначально Виктор (Вильгельм) Габю выступал как торговец часами, став в 1868 году купцом второй гильдии. Накопив средства, он основал собственное часовое производство. Для этого он часто выезжал в Швейцарию, где вместе со своим братом Анри объединил несколько разрозненных мастерских и основывал собственную часовую фабрику “Берна вотч компани” (Berna watch Co.).
Во второй половине XIX века, помимо перечисленных часовых фирм, на российский рынок работали и другие швейцарские предприятия – “Борель” (Borel) в Нешателе, “Тиссо” (Tissot) в Ле-Локле. Поставки часов шли до Владивостока и границ Туркестана.
На циферблатах швейцарских часов, продававшихся в России, красовались надписи по-русски: Г.МОЗЕР (Г.МОЗЕР и К), П.БУРЕ (часто – ПАВЕЛ БУРЕ, или прописью – Павел Буре), ГАБЮ (В.ГАБЮ). Имели место и некоторые казусы. Например, встречаются настенные часы с написанием фамилии Мозер латинскими буквами, а первой буквы имени Генри – не “Ну” английской, а “Г” русской.
Во второй половине XIX века в России все чаще появляется массовая часовая продукция Германии и США. Принцип взаимозаменяемости частей и деталей – спутник и основа массового производства оружия, машин и часов, впервые получил практическое применение в США. Часовая промышленность Соединенных Штатов, развившаяся в конце 50-х годов XIX столетия, намного позже европейской, быстро набирала темпы и в итоге перегнала по уровню технического оснащения и организации производства европейские страны, в том числе и Швейцарию.
С 1860-х годов в США стали производить карманные часы. Фабрика карманных часов в Вольтгаме становится одной из крупнейших в мире, на ее базе была организована фирма “Вольтгам Вотч К” (Waltham Watch C), продукция которой попадала на российский рынок.
Но во второй половине XIX века наиболее распространенными в России были все же часы с механизмами немецких фирм – “Густав Беккер” (Gustav Becker; настенные, каминные, настольные, напольные), “Юнганс” (Unghans; будильники, настенные часы, позже – наручные), “Ленцкирх” (Lenzkirch AGU; каминные, настольные), “Ланге и сын” (A.Lange & Sohne; прецизионные карманные, хронографы).
В конце XIX – начале ХХ века Германия занимала первое место в мире по производству и вывозу настенных часов, опередив США. В установлении такого приоритета была заслуга не только шварцвальдских часовщиков, которые по праву могли гордиться давними традициями часового дела в своем крае, но и мастеров Фрейбурга (город в Шлезвиге, Силезия). Хотя в период фабричного производства часов большую роль играет скорее соревнование капиталов и умение организовать производство, нежели само искусство отдельных часовщиков.
В 1848 году во Фрайбурге была организована фабрика Густава Беккера – первая фабрика настенных часов в Германии. Она была устроена по типу венских, на которых еще с конца XVIII века производили так называемые “пенделовки” – настенные маятниковые часы (от французского Pendelue – «маятник»). Их делали в деревянных четырехгранных застекленных корпусах, украшенных резными орнаментами. Часы фабрики Беккера были на них очень похожи. Постепенно Фрейбург становится центром производства настенных часов, в последней четверти XIX века здесь возникает еще несколько фабрик по их изготовлению. В 1899 году образуется акционерная компания, объединившая шесть фрайбургских часовых фабрик.
Часовое производство всегда было дорогостоящим и требовало больших капиталовложений. Будь то государственные субсидии, которые получали Беккер, Ланге, или личные средства. Так, первый крупный промышленник из Шварцвальда Эдгард Юнганс, владелец часовой фабрики в Шрамбурге, вложил в ее организацию, а затем и в создание концерна, объединившего пять шварцвальдских фабрик, капитал, нажитый им в прошлом, когда он был владельцем предприятия по производству соломенных шляп.
В конце XIX века часы фирмы “Юнганс” наводнили российский рынок. В основном это была недорогая, но качественная продукция, рассчитанная на потребителя среднего достатка. Очень были популярны будильники “Юнганс”, на которые походили выпущенные позже первые отечественные будильники. В модельном ряду фирмы насчитывалось 15 типов механизмов, а корпусных модификаций – 50, они признавались одними из лучших на мировом рынке. В сборке будильников был применен конвейерный способ производства, заимствованный у американцев. В его организации Э. Юнгансу помог брат, живший в Америке, а позже ставший совладельцем общего предприятия – концерна братьев Юнганс. К началу ХХ столетия в руках четырех крупнейших производств, входящих в этот концерн, сосредоточилось свыше 60 % производства стенных и настольных часов и до 20 % производства карманных часов Германии.
Можно сказать, что к началу ХХ века в России, в общем-то не имевшей своего собственного промышленного часового производства (если судить по европейским меркам, то оно было налажено лишь в годы первых пятилеток), было предостаточно разнообразного часового товара, как элитного дорогого, доступного лишь царям и царским вельможам, так и средним слоям.
Деятельность заграничных часовых фирм в России полностью была свернута во время революционных событий 1917 года. И только в наши дни происходит возвращение многих часовых партнеров прошлого в Россию.
Опубликовано в журнале "Мои Часы" №4-2002